— Но самое страшное преступление, которое совершили эти недоумки — они нарушили приказ! — народ находился ещё в некотором недоумении, так как у половцев были большие проблемы с дисциплиной, — Тамызак, другие сотники и главы куреней, обращаюсь к вам. Сколько раз перед нападением я объяснял вам порядок действия после захвата посёлка? Что пока он не захвачен, ничего не жечь, не ломать, не насиловать баб и не хватать добычу.
— Да ты нам по дороге надоел, своими проповедями, — под смех старшин ответил сотник, — А мы своим людям тоже раз десять повторили твой приказ.
— Тогда можно спокойно казнить преступников, которые нарушили главный закон войны — не подчинились приказу старшего. Трусов и поджигателей на кол. Остальным просто отрубить головы.
В воцарившейся тишине вдруг прозвучал голос Бурче, который возглавлял поход и являлся старшим среди нас.
— Да будет так!
Пока шла подготовка к казни недоумков, за которой наблюдало чуть ли не всё войско, я занялся иными делами. Захожу в полупустой сарай, где меня уже ждали Тархан и пара его ребят. Два полуистерзанных тела некогда крепких мужчин смердели кровью, мочой и страхом. Испуганные женщины жали к себе детей и едва слышно чего-то жалобно скулили или молились. Ещё пяток молодых мужчин и юношей, скорее всего, родня, просто были связаны и лежали около стены.
— Они всё рассказали? — спрашиваю ближника, показывая на хрипящих пленников.
Тархан просто кивнул. Ну что же, пришла моя очередь. Вы когда-нибудь резали барана? А человека? Нет? Процесс заклания барашка, не особо отличается от перерезания горла человеку. Переворачиваю пленника набок, придавливаю коленом, хватаю за ноздри и оттягиваю голову назад. Тот, чувствуя приближающуюся смерть, пытается чего-то вопить и дёргаться. Резкое движение ножом, хрип, струя крови, конвульсии, и всё. Тоже самое под нарастающий дикий вой баб и детей я проделал с остальными шестью бродниками.
Принесло ли мне это чувство удовлетворения? Нет! Мне ещё нужно будет пролить много крови, прежде чем успокоить внутреннего зверя, который требовал рвать и терзать врагов. А вот резать женщин и детей я не смог. Что-то такое древнее и нехорошее внутри меня пыталось доказать, что врагов надо уничтожить вплоть до младенцев. Но вот не смог я. Из задумчивости меня вывел Тархан, который с помощью двух своих людей начал убивать женщин, девушек и детей. Они просто методично кололи их как свиней. Я не успел сделать и десятка вздохов, как всё уже было кончено. Не могу я смотреть на безжизненную маску, в которую превратилось лицо побратима. Два его отморозка просто сделали грязную работу, а вот Тархан буквально сгорает изнутри. Поэтому быстро выхожу на улицу.