— Как говорят у нас: «Поздняк метаться», — я развела руками, а после посмотрела на маму. — Он мой муж. И я его очень люблю. А Марк меня. Сама вспомни, как ты поначалу меня за него сватала. Что случилось? Ну, облажался разик. С кем не бывает? Я тоже чудила. Даже флиртовала с его соперником.
— Ой, ты девочка, тебе можно перебирать, — мама махнула рукой. — А этот что? Сама не видишь, как на него бабы вешаются? Говорю тебе, ну его. С красивым мужиком проблем не оберёшься. Сейчас всё в порядке, а через десять лет начнёт на юбки поглядывать. И главное, эти юбки только рады будут! С его деньгами и внешностью-то.
Совершенно некстати вспомнились медсёстры, которые при Марке даже дышать переставали.
— Он — волк, — напомнила я, хотя старалась касаться темы оборотней как можно меньше. — А они очень верные. Да и кто кроме него, сама подумай? Главный механик в нашей деревне?
В этот момент зазвонил телефон, и я увидела входящий видеозвонок с незнакомого номера. Хм, кто бы это мог быть?
Когда ответила, на экране возникло лицо Поля.
— О, — не смогла сдержать удивления я. — Это ты… в смысле вы? Неожиданно.
— Доброй ночи, княжна, — оборотень улыбнулся, но вышло пугающе. — Надеюсь, я не помешал? Хотел спросить про ваше здоровье и самочувствие.
— Спасибо, за беспокойство. Я в полном порядке, — ответила я быстрее, чем собиралась. — А вы как? Как дела, жизнь? Как жена поживает, дети. Семье привет передавайте, все дела.
Блин, понимаю, что бред, но просто не знаю о чём с этим мужиком разговаривать. Я видела его всего-то раз и то мельком.
— Рад это слышать, — снова эта пугающая улыбка. Понимаю, почему Марк дёргался. — Хотел занести цветы, чтобы порадовать, но стая оцепила территорию и скалится. Может быть, вы повлияете на них? Я всё ещё на улице.
Он вытянул руку и повернулся, показывая, что за его спиной больница, а потом опустил камеру, указывая на огромную корзину цветов.
О, блин. Что делать-то?
— Понимаете, — я решила быть честной. — Марк сказал, чтобы я никуда не выходила и не общалась с чужими.
— Он утомительно ревнив, верно? — усмехнулся Поль. — Пожалуй, даже раздражающе. Присматривайте за ним, Алина. Марк — мальчишка, выросший без матери и слишком ревностно охраняющий то, что считает своим. Он уже причинял боль самым близким и я, право, беспокоюсь. Не хочу, чтобы он перешёл черту с вами.
— Совсем неревнив, — возразила я. — Ну, в пределах разумного, да. Ладно, я даже докажу. Выйду и Марк ругаться не будет.
— Я буду ждать хоть до утра. Девушку, похожую на вас, можно ждать вечность.
Да, за такой тон Марик, конечно, бы рычать начал.