— Ах вот как? То есть тебе всё равно, что твоей жене куча поклонников цветы присылает? — раздалось за дверью.
Алина дразнилась, а это было явно очень хороший знак.
— Если они не убийцы-психопаты, да. Тем ничего не светит, и они смирятся, а психопат возьмёт тебя, не спрашивая, — я вошёл в палату и прикрыл дверь. — Впрочем, я давно усвоил, что в наших спорах правильные ответы говоришь ты, а неправильные я.
— Это тебе Арс мозги промыл? — Алина сложила руки на груди.
Ирины в палате не было. Как, впрочем, и злосчастных цветов. Алина полулежала, укрывшись с одеялом. Маленькая, растрёпанная. Прижать к груди и не пускать никуда.
— Нет. Но он показал другой взгляд на ситуацию, — я прижался к двери спиной и вдохнул носом, проверяя, нет ли кого поблизости. — Прости. Много всего случилось, вспылил.
— И я в этом виновата?
— Тебя ранило, я испугался. Косвенно виновата.
— По тонкому льду ходишь, Марк!
— Прости, — я улыбнулся. — Я был неправ, признаю.
— Одним прости не отделаешься! — она сложила руки на груди. — С тебя ужин в том шикарном ресторане, о котором рассказывал. Где рёбрышки горящие подают!
— Конечно, когда хочешь?
— Завтра!
— Завтра не получится. Тебя не выпишут.
— Тогда ты меня выпишешь, это твоя больница!
— Давай мы отпразднуем твоё выздоровление в этом ресторане? — предложил компромисс.
— Ладно, — она раскрыла руки, приглашая обняться. — Радуйся, что я тебя, дурака, люблю.
— Я радуюсь, — подошёл и почти лёг, прижимаясь ухом к её груди. — Прости ещё раз. Буду вести себя как приличное животное. Цветы заказывать?
Вот так всегда. Обнимаешь её, и все проблемы кажутся мельче. Макс выживет, Поль отстанет. Нескончаемые дела князя тоже ерунда. Истинная связь…
Алина действует на меня как глоток оборотничьей воды в былые времена. Мысли проясняются.
— Я люблю тебя.
— И я тебя, — призналась она, тоже прижимаясь ко мне. — Останешься со мной? Не люблю больницы, а мама уехала. Даже Максика в другой палате держат, а я хочу обниматься.
— Боюсь, Макс ещё не скоро согласится на объятия, — буркнул я, не открывая глаз. — Я бы рад остаться, но есть ещё дело. Мне тоже позвонил Поль. Сказал, что поймал кого-то и у него, якобы, есть неоспоримое доказательство вины.
— Убьёшь? — спросила она сглотнув.
— Кого? Поля? Пока нет. У него есть авторитет, а пол-Муниса до сих пор говорят, что я слишком молод, чтобы быть князем.
— Нет, я о том, кто это сделал, — Алина погладила меня по волосам. Приятно.
— Сперва узнаю, виновен ли он, — я решил не рассказывать ей о подозрениях насчёт ловушки. — Я пытался сказать Арсу, но он не отвечает на звонок. Возможно, занят чем. Написал ему сообщение, но вдруг не заметит. Можешь его подоставать и сказать, что я пошёл разведывать? Хотя нет. У тебя сотрясение, тебе нельзя пользоваться телефоном.