Мы оказались в небольшом сухом подвале. Судя по сваленным вдоль стен обломкам старой мебели, которую явно пытались использовать, и нескольким тюфякам, набитым ветхим тряпьем, в дальнем углу – для укрытия этот подвал использовался не раз. И все же не ошибусь, если предположу, что такое убежище у ребятни было не единственным.
Мне казалось, что мы с Себом потратили недопустимо много времени и стражники видели, как мы спускались в подвал. Но на деле я по-прежнему слышала отдаленные голоса из все того же переулка. И то их перекрикивали дети, возобновившие свои игры с корабликами.
– Триш, вот выход, о котором говорил мальчик, – дернул меня Себ, указав на дверь в противоположной стене подвала.
Учитывая планировку здания, было очевидно, что ведет эта дверь на другую улицу, откуда нам будет удобно свалить подальше и затеряться в городе. Если, конечно, не нарвемся на другой патруль, разыскивающий воина с – единорог бы на него помочился! – «таким мечом»!
– Погоди, – шепнула я Себу, замерев у окошка и напряженно прислушиваясь к голосам снаружи. Я себе не прощу, если из-за нас у детей будут неприятности.
– В этот раз я буду победителем! Нет, я! Эй, не заденьте мой кораблик! Да давайте уже запускать, вот потом и посмотрим, чей кораблик лучше! – неслись нестройные выкрики ребятни.
Я невольно восхитилась легкости и слаженности, с которой они отыгрывали роль обычных беззаботных детей, с головой увлекшихся новой игрой. Томительную минуту спустя раздались невнятные мужские возгласы и характерные тяжелые шаги стражников, обряженных в пусть и легкие, но все равно достаточно тяжелые доспехи.
– Эй, пацанва! – свистнул один из них, привлекая внимание детворы.
– Здравствуйте, дяденьки стражники, – почти хором отозвались ребята, старательно картавя и шепелявя.
Сквозь траву и тряпку, закрывавшую окно подвала, я бы не смогла рассмотреть, что там происходит. Но и так представила, как Жуль застенчиво спрятался за кого-то из товарищей, но при этом все равно оттуда поглядывает с интересом. Лиззи, небось, теребит косичку и, широко распахнув невинные глазенки, рассматривает стражников едва ли не с восхищением. Кто-то из ребят постарше шмыгает носом, а может, и ковыряется в оном грязными руками. Уж что-что, а притворяться невинными и наивными дети, выросшие на улице, учатся в первую очередь. Жалость прохожих нередко оседает ощущением сытости в животе.
– Богатого господина здесь не видели? Светловолосого, с мечом на поясе? – спросил стражник вполне миролюбиво.
– А меч с зеленым блестящим камушком? – раздался детский голосок после небольшой паузы.