Час назад стычка Теран и Масон закончилась тем, что розовоглазая паразитка запела. Почти запела. Её голос стал высоким, мелодичным и все девятнадцать старост, не считая Рейва, захлебнулись восторгом. Их магия стала выходить из-под контроля, парты взрывались щепками, пол ходил ходуном, сыпалась штукатурка.
Ногти Масон заострились, в волосах появились мерцающие чёрные и розовые перья, глаза стали дико светиться. Она стала пугающе прекрасна, как будто сошла со страниц книжки, а Рейв не то чтобы не мог это прекратить… он не хотел. Ему очень и очень было интересно, что будет дальше. Сирена в деле — это увлекательно, как минимум. Уже после дошло, что так работает гипноз этой дикой девицы.
За это наказан.
Справедливо.
Он малодушно побоялся приближаться к Масон. Ему показалось, что если коснётся её плеч и встряхнёт, или если зажмёт ей рот рукой — случится что-то кошмарное, сродни тому, что произошло на берегу Таннатского океана.
Нельзя приближаться к Масон, нельзя её трогать, смотреть на неё. Говорить с ней тоже не стоит, и тогда всё будет хорошо. Она зацепила с самой первой минуты, как появилась в его доме и это — катастрофа.
— Что вы предлагаете? Вам не кажется, что Брайт Масон не вписывается… в концепцию академии.
— Нет, не кажется, — декан переплетает пальцы и утыкается в них лбом. — Совсем не кажется. Кажется мне другое. Что все тут вообще забыли концепцию академии. Как там говорят? Академия Войны?
Рейв молчит.
— В “войну” заигрались, ребята. Вы все тут будущие целители…
— А как же ситуация в стране?
— А это меня уже не волнует. Если я узнаю, что в академии хоть один орденовец, — декан говорит тихо и смотрит Рейву прямо в глаза. — Я разберусь с ним радикально. Тебе есть что рассказать мне на этот счёт?
— Нет, — Рейв не боится.
Он не может сейчас бояться.
Всё слишком далеко зашло.
— Иди. И попроси Масон зайти ко мне через пять минут, она ждёт в коридоре, — декан смотрит будто сквозь стену, и Рейв не сомневается, что, когда выйдет, действительно увидит там Масон.
Он срывается с места, ему жизненно необходимы эти пять минут, чтобы вправить идиотке мозги.
Она мешает, лезет, куда не просят, ведёт себя, как не должна. Одевается неправильно. Она Иная, в конце концов.
Масон сидит на пухлом диванчике в тёмном коридоре и изучает свои худые коленки торчащие из-под бордовой юбки нейромодификатора. Они на одном факультете, как иронично… его новая головная боль ещё и под его «защитой» и «опекой».
Масон выглядит так, будто перепугана насмерть. Шмыгает носом, комкает подол.
— Ну, привет, — его голос звенит сталью, словно заговорили схлестнувшиеся клинки.