— Вы как здесь оказались? Эй, просыпайтесь, — уже кричу во все горло я.
— Да тише ты. Сначала дралась полночи, теперь кричишь спозаранку, — говорит Лекс, прикрывая глаза рукой.
Замечу, что спали они в широких тонких штанах, вроде пижамных, вот только сверху не было рубах. Лекс прикрывал рукой глаза, и я обратила внимание на брачную татуировку, она была еле различима, будто выгорела.
— Уже утро? — подал голос Эдмунд.
— Да, уже утро. Повторяю свой вопрос, как вы здесь оказались? — требую ответа от принцев, но они видимо не особо спешат отвечать.
— Ты можешь не кричать так? — жалобно просит Эдмунд.
Я присмотрелась к ним. Что Лекс, что Эдмунд выглядели как после тяжёлой и продолжительной болезни. Бледные, осунувшиеся, с заострившимися чертами лица, и у обеих татуировки представляли собой тусклый безжизненный рисунок.
Я решила немного сбавить обороты, сначала выслушаю, в конце концов, они вон даже встать не могут, вряд ли им хватит сил меня обидеть.
— Я не буду кричать, если вы мне объясните, что с вами произошло, — примирительно говорю, но сажусь на приличном расстоянии. Так, на всякий случай, как говорится, береженого бог бережёт.
— Как только вы сбежали с Даниэлем, мы с Лексом начали ваши поиски. Пытались отследить по магическому следу, но он привёл нас к водопаду и там терялся. Наши магические силы быстро иссякали, и мы не понимали, что происходит и как это остановить. Отправили магического вестника жрецам, а они велели нам прибыть в храм. Нас задержал сезон дождей, и мы прибыли только два дня назад, но к этому моменту в нас практически не осталось магии. Жрецы сказали, что магия исчезнет окончательно, примерно через неделю, а мы протянем ещё пару тройку месяцев, не больше. Главный жрец пояснил, что это магическое истощением связано с тем, что ты нас не приняла, и ты вдалеке от нас. Вчера же ночью, нас разбудил главный жрец, и велел идти спать к тебе в комнату. Пояснил, что так наша магическая связь начнёт крепнуть и магия перестанет покидать наши тела, — спокойным, тихим голосом рассказал Эдмунд, он говорил как старичок на смертном одре, и у меня невольно пошёл мороз по коже. Б-р-р-р.
— И что, вы теперь все время здесь спать будете? — спрашиваю я у еле живых принцев.
— Если ты позволишь, — так же тихо говорит Лекс, а взгляд то такой жалобный, но в конце ловлю искрящуюся хитринку.
— Мне надо подумать. И потом, вы не единственные с брачной татуировкой, — говорю я. Задираю рукав своей ночной сорочки, демонстрирую руку со своей татуировкой, которая по сравнению с их, яркая, красивая, чёткая.