Подобные мысли придали мне решимости, а ногам скорости и в холл мы выбежали с тяжелыми сердцами. Радка сразу рванулась в сторону архива, полагая, что пан Казимир находится именно там, мне же велела идти наверх. Как на зло на пути не встретился никто из слуг: после обеда все разошлись по своим комнатам, а у нас было слишком мало времени, чтобы бежать в крыло, отведенное для прислуги, да и помочь они могли разве что с поисками управляющих.
Я ринулась к лестнице, глядя на мелькнувшую косу Радки, скрывшейся за дверью, ведущей в подвал, да застыла, едва ступив ногой на первую ступеньку. Гроза удалялась, но ливень стал сильнее, шумел так, что, казалось, по крыше мчатся всадники Трайлетана и я подумала о том, как неудачно не оказалось его на месте. Вот уж кто действительно мог помочь, но нет. Будто нечистая увлекла всадников за новыми слугами в тот самый день, когда в них нуждался хозяин.
Оглянулась на запертую входную дверь. Заколебалась, прислушиваясь к своим ощущениям.
«Иди туда! Помоги ему! – шептал кто-то в моей голове. – Казимир не успеет. Пани Машкевич не найдешь вовремя, и князь умрет!».
- Но если я выйду, то сама умру! – произнесла вслух, только что-то все равно упорно толкало меня в сторону выхода и, признаться, колебалась я не долго.
Уже когда положила руку на ручку-кольцо, опомнилась. Страх сковал ноги, а сердце замерло всего на долю секунды. Только перед глазами снова встала яркая картина, как там, за порогом замка умирает князь и рассыпается прахом юная Юстина, рушатся стены и с криком оседают пеплом остальные невольные узники-жители Крыла.
Я не думала о том, что сейчас могу умереть, просто потянула на себя холодное кольцо. Кажется, морда Элкмара ожила, вспыхнули алым львиные прорези глаз, открылась ужасающая пасть, но я уже открыла двери и ступила на порог, вглядываясь в темноту.
Сбоку дышал Элкмар, но молчал, не отговаривая меня от безумия. Знал ли, что произошло с Вацлавом, или просто увидел – я не знала. Мне было страшно так, как никогда. Даже когда я поняла, что стану заложницей в замке, не боялась так, как сейчас.
По ногам хлестали косые струи дождя, били по телу, рукам и лицу, а я моргала и пыталась рассмотреть в окружавшей непогоде и тьме хозяина замка. Затем осторожно протянула вперед руку и замерла, ожидая, что сейчас испытаю ни с чем не сравнимую боль. Только ожидаемой боли не последовало. По руке стекали капли дождя, а рукав стал почти моментально мокрым, будто я окунулась в поток воды.
Не понимая, что происходит, вышла под дождь, все еще вздрагивая и ожидая наказания, а потому удивленно поняла, что единственное, что ощущаю – это холод и то, как мгновенно напиталась влагой моя одежда.