- Ненавижу! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!
Утыкаюсь лбом в ладонь, не в силах подавить рвущиеся наружу рыдания. Лишь спустя пять минут, сцепив зубы, поднимаюсь на дрожащие ноги и вытираю тыльной стороной ладони кровь с разбитых губ. Мать ребенка за свое дитя способна на все, и до последнего будет биться, даже если силы не равны. Шахов не считает меня угрозой, для него я всего лишь слабая женщина, которую можно избить и запугать до смерти. Тем лучше для меня. Я уничтожу их всех за своего малыша.
Уничтожу и верну своего ребенка любой ценой.
Собрав оставшиеся силы в кулак, я бреду куда-то с пустыря, пока не выхожу на людную улицу обычного пригорода. Почти сразу натыкаюсь взглядом на женщину, проходящую мимо, и останавливаю ее с просьбой одолжить телефон позвонить.
- Вас избили? Может вызвать скорую или полицию? – предлагает она, не спеша доставать сотовый, только оглядывается вокруг подозрительно.
- Я… - слезы накатывают снова, но я мотаю головой отрицательно. Уже знаю прекрасно, что никто мне не поможет. Дрожащей рукой вытаскиваю из кармана последнюю бумажную купюру и протягиваю ей.
- Вот, возьмите. Мне всего один звонок сделать, правда, клянусь вам, я сразу же верну, я не собираюсь красть.
Женщина хмурится, молчит и когда я уже думаю, что откажет, все-таки кивает и достает из сумки телефон.
- Только не уходите далеко. Купюру уберите, я не возьму.
- Спасибо, спасибо большое! – горячо благодарю я и, когда получаю сотовый в руки, тут же по быстро набираю цифры по памяти. Номер Смирнова я выучила наизусть, прежде чем выбросить его визитку. Как видно, не зря.
Несколько гудков в трубке, после чего Эрнест поднимает ее.
- Смирнов у аппарата.
- Эрнест Федорович, это… Алиса Веденеева. Мы… встречались с вами, помните?
Он хмыкает в трубку. Конечно, он помнит, потому что удивление его звучит фальшиво:
- Алиса? Ты же вроде отказалась сотрудничать со мной. Или уже передумала?
В голосе Эрнеста слышится неприкрытая насмешка и мне приходится крепче вцепиться в трубку. Я почти скриплю зубами. Эта сволочь знает. Он знает все, от начала и до конца – я уверена. Но все равно не упускает возможности напомнить, в каком я положении.
- Передумала, - говорю сухо в трубку, - Я подпишу все, что скажете. Только верните мне ребенка.
- Хорошая девочка. У нас будет плодотворное сотрудничество, обещаю тебе, - усмехается Эрнест.
- Не сомневаюсь, - отвечаю сквозь зубы.
Я называю адрес, кладу трубку и возвращаю телефон сердобольной женщине. Она вручает мне влажные салфетки, несколько раз спрашивает, точно ли мне не требуется помощь и не нужно ли вызвать полицию, и лишь после этого уходит. Я благодарна ей больше, чем кому бы то ни было, не только за то, что звонок дала сделать, но и за эти вот простые вопросы, за хотя бы малейшее участие, что ей не совсем все равно.