— Вера, — позвал меня Мишель, когда я выходила из столовой, прикидывая, чем занять день. Если только учебой. Хоть бы спортзал отремонтировали побыстрее, что ли.
Обернувшись, я ждала продолжения.
— Не хотите прогуляться со мной в город? — приторно улыбнулся он.
С тобой точно не хочу, козел, мрачно подумала я. Но ответила вежливо:
— Извините, Мишель, я договорилась с девушками из группы. Они покажут мне магазины и помогут купить одежду.
Накануне я слышала, как Грейс и Димитра обсуждали, куда пойдут в выходной. Мне не предлагали, но можно было действительно напроситься с ними, вряд ли отказали бы.
— Очень жаль, — вздохнул Мишель, и в этот момент я услышала знакомый голос.
Джейк стоял чуть поодаль с пожилым китайцем, на лице которого было такое несчастное и растерянное выражение, что защипало в носу.
— Привет, — подойдя к нам, Джейк положил руку мне на плечо, может быть, капельку демонстративно, но я вовсе не возражала. — Как ты, осваиваешься?
— Хорошо, — кивнула я. И добавила, так же демонстративно: — Твое предложение в силе? Я на всякий случай договорилась с девочками, но ты в приоритете, конечно.
— Отлично. Иди получи пособие и собирайся, а я устрою Ли и зайду за тобой. В какой ты комнате?
— В двадцать второй, — адресованная ему довольная улыбка и злорадная ухмылка, предназначенная Мишелю, наверняка слились в странную гримасу.
— Пойдешь в город? — спросила Зунно, когда я вернулась к себе.
— Да, — кивнула я, подойдя к зеркалу причесаться и подкраситься.
— Одна?
— С Джейком.
Одобряюще шлепнув губой, она подхватила сумку и убежала: Мурунно ждал ее в коридоре. Зунно была из тех редких счастливиц, которые нашли себе пару из своего же мира. Хотя у нее остался дома муж, она, похоже, не слишком по нему скучала и быстро подыскала замену. Судить, а тем более осуждать я бы не взялась. Нормальные критерии не работали в ненормальных условиях.
К тому времени, когда Джейк зашел за мной, я, полностью готовая, нетерпеливо бродила по комнате взад-вперед. И дело было… нет, не в том, что это свидание. Тут я как раз не была уверена, причем с обеих сторон. Но для меня выход в город означал новый этап жизни в этом мире. Очень важный этап.
— Не знаю, помнишь ты или нет, — сказал Джейк, когда мы вышли за ограду, — но любые проявления интимности на людях здесь считаются крайне дурным тоном. В тюрьму не посадят, конечно, но посмотрят косо.
— Помню, — фыркнула я, на всякий случай отодвинувшись от него на шаг в сторону. — Только в твоей книжечке не написано, что подразумевается под интимностью.
— В моей книжечке написано о том, что нужно на экзамене, — парировал он, придвинувшись на этот же шаг ближе. — Раскрывать подробнее тебя не попросят. Если б я описал все до мелочей, получился бы не один том. Максимум что позволено на улице — это дотронуться до плеча или до кисти. Универсальный жест. А вот идти, держась за руки, уже неприлично. Не говоря уже о большем.