Януш бережно обнял худенькие, хрупкие плечи, привлёк к себе сына, стараясь согреть своим теплом, и осторожно поцеловал в висок. Велегор встрепенулся, насторожился, прислушиваясь к новым ощущениям, - а затем сник и обмяк, прижимаясь к отцу всем телом.
Они просидели так довольно долго, и угревшийся Велегор даже задремал, свернувшись калачиком на его коленях. Это оказалось невероятным ощущением – держать в руках хрупкое детское тело, слушать его ровное дыхание, знать, что, по крайней мере, в эту минуту его сын в безопасности…
- Время, - вдруг встрепенулся Велегор, просыпаясь. – Мне пора идти.
Мальчик пошевелился, но вставать не спешил. Неуютно поёрзав у него под боком, Велегор наконец поднял чёрные, как ночь, глаза.
- Можешь сделать так… ещё раз? – неуверенно спросил он, разглядывая Януша недоверчиво и напряжённо. – Ну, как ты раньше делал?
Лекарь улыбнулся, привлекая сына к себе, и коснулся губами его лба. Велегор замер – точь-в-точь щенок, ищущий ласки и в то же время боящийся протянутой руки – и несмело улыбнулся, будто впитывая поцелуй. Затем вскочил на ноги и начертил в воздухе невидимые знаки, исчезая с лёгким, глухим хлопком.
С тех пор прошло несколько месяцев – и целая вечность. Время летело теперь быстро, от встречи к встрече, и Велегор даже обронил как-то, что с большим удовольствием повидал бы далёкую и снежную Валлию, о которой Януш ему столько рассказывал.
Но прежде, чем Януш сумел бы подготовить план совместного побега, Хетаг в очередной раз вспомнил о пленнике. И на этот раз действительно не церемонился – ни он, ни его помощники.
- Пап, папа, - теребил его за рукав Велегор, вглядываясь в грязное, поросшее густой бородой лицо. – Не спи! Слышишь меня? Пожалуйста…
Если бы Януш мог, он бы улыбнулся. Это он научил сына этому простому слову…
- Слышу чьи-то шаги! – сын хлюпнул носом, разжал пальцы, выпуская его ладонь. – Я подожду, пока они не уйдут, ладно? Буду стоять в углу… Они меня не увидят! - Спешно вырисовывая в воздухе замысловатые знаки, пообещал Велегор. – У меня отлично выходит заклинание невидимости, меня Трифон учил… даже Хетаг так не умеет… я здесь, в углу, пап! Слышишь меня?..
Дверь скрипнула, впуская в камеру нескольких человек в капюшонах, и шагнувший вперёд Рейнхард плеснул на него водой из карманной фляги, для верности пнув в бок сапогом. Януш слабо вздохнул, открывая глаза.
- Проснулся, дорогой? – с ненавистью выплюнула Виверия, присаживаясь рядом с ним на корточки и с отвращением разглядывая пленника. – Какая гадость, Хетаг! – обратилась она уже к наставнику. – Ты что, не мог отмыть его после своих художеств? Покойники и те не так воняют!