— Много гонял здесь в свое время, — поясняет он в ответ на мой вопросительный взгляд, — все проходные дворы и переулки знаю.
Мы подъезжаем к дому, в котором я временно живу, Тимур помогает с пакетами, идет со мной до лифта, потом до квартиры… И все это в молчании.
Я тоже не хочу засорять эфир нервным щебетом, просто жду развития событий. И прислушиваюсь к себе… Думаю, как поступлю, если он… будет настаивать? Он же явно был настроен в кафе?
И потом…
Что поменялось?
Не верится, что настолько чувствует ситуацию, но все на это указывает… Его поведение нелогичное, неожиданное. Знакомство с сестрой, которая совсем не похожа на типичного представителя золотой элиты, как это, по идее, должно было быть, если в родне имеются миллиардеры…
И теперь вот… Домой провожает. И попыток не делает даже пристать…
Это… Черт, это тоже обидно почему-то…
— Мышь, — Тимур стоит на пороге, ставит пакеты на пол, не делая попытки пройти дальше, — я позвоню? Завтра, например…
— Да, но…
— Спокойной ночи, — он наклоняется, легко касается губ, это даже не поцелуй, так — намек лишь…
Я не успеваю шевельнуть губами в ответ, как он уже отстраняется. Глаза Тимура в полутьме коридора кажутся черными. И весь он — темная опасная громада, нависает надо мной… Но не двигается. Словно… Ждет моего первого шага?
Я осознаю это слишком поздно, когда Тимур уже разворачивается и выходит за дверь.
На автомате закрываю замок, приваливаюсь спиной к стенке.
Трогаю губы.
Это что такое? То есть, до этого — целовал так, что у меня все болело от страсти обжигающей, намекал, да что там намекал! Напрямую говорил! Как о чем-то решенном!
А сейчас…
Коснулся чуть-чуть… И ушел! Просто ушел! Ну ничего себе!!! Да что он себе?..
Облизываюсь, словно желая поймать и удержать вкус его губ на своих, а затем, полная внезапной обиды и злобы, распахиваю дверь.
Что хочу совершить: догнать, обругать, дать прощального пинка — не знаю, не могу сформулировать.
Да и не успеваю это сделать, потому что сразу за дверью попадаю в знакомые жесткие руки, а хриплый смешок над макушкой дарит дрожь и тепло:
— Бля, я думал, не дождусь…
— Ты… Ты зачем… — это я зря вообще говорю, конечно. С Тимура станется доиграть свою роль до конца, послушаться меня и свалить в закат, оставив стоять на лестничной клетке.
А у него такие теплые, надежные руки, такое горячее дыхание, что я не могу отпустить! Просто не могу!
И потому силой воли прерываю себя и, на выдохе, вжимаюсь в его губы отчаянным поцелуем.
Тимур тут же прекращает играть и отвечает. Целует сразу глубоко, крепко, как-то… жадно, что ли… Не так, как было до этого! По-другому!