Влад смотрел на меня так, будто хотел сказать многое, но его лицо окаменело. Одни глаза горели невысказанными фразами.
– Это из-за Вильмы? – вдруг промелькнула у меня догадка.
Челюсть Влада дернулась.
– Потому что я отказался знакомить ее с тем Ваней? Что с этим парнем? Он псих? Накинется на мою пару, если его не перенаправить? Можешь не переживать, с конкурентами я сам справлюсь.
Глава бурых смотрел на меня, но рта так и не раскрыл. Я принял это за знак того, что двигаюсь в верном направлении.
– Вильма потеряла истинного, – признался я. – Понимаешь теперь, почему ей не нужны свидания? Ее сердце закопано вместе с парой. Ваш Ваня влюбится и будет страдать.
Влад моргнул несколько раз, плечи немного расслабились, однако взгляд оставался крайне тревожным и напряженным.
– Пойдем. Кажется, нам нужно серьезно поговорить. – Глава бурых кивнул в сторону своего кабинета.
Мы сели друг напротив друга, оба положили руки на стол, упершись локтями.
– Какое отношение ты имеешь к исчезновению клана бурых под Псковом?
– Под Пс… Песковым? – Я не расслышал. Слово было сложным для произношения, даже с моим хорошим знанием языка.
– Псков, – рублено повторил Влад, глядя на меня так, будто хотел вскрыть черепную коробку.
– Первый раз слышу об этом городе. При чем тут я и тот клан?
– Твой символ рода… – Глава медведей протянул мне листок. – Нарисуй.
Я взял ручку с органайзера и быстро изобразил родовую роспись – одно из немногого, что осталось от родителей
Влад достал телефон и показал мне фотографии граффити. Он листал пальцем, увеличивал, где надо, и везде я видел свой символ рода.
Аня
Что бы вы сказали, встретив ранним утром на трассе растрепанную девушку в свадебном платье с сурикатом на плече?
– Вам помощь нужна? – Фиолетовый автомобиль съехал на обочину, стоило мне только выйти к небольшому пятачку с магазином, столовой и заправкой.
Стекло передней пассажирской двери поехало вниз до конца, и я увидела мужчину в черных очках. И это при рассветном солнце! Да и водитель явно не из наших краев – говорил с иностранным акцентом.
В нос ударил запах волчатины. Терпкий, густой, с мускусными нотками. Захотелось потереть нос рукой, но я знала, что у сверхов это может быть расценено как знак неуважения.
Сурикат всполошился весь: сначала прыгнул мне на руки, потом взобрался по лифу к лицу, ткнулся в шею, словно хотел спрятаться, а потом опять забрался на плечо.
Отлично. Угораздило же меня наткнуться на волка. После оборота и ночи в шкуре медведя в лесу, думаю, и у серого нет сомнения в том, кто попался ему на дороге.