— Значит, все плохо, — вздохнул Джозеф, вставая и набирая чей-то номер.
Какой же я кретин. Она сейчас страдает из-за мудака, которого почти не знает. И самое ужасное, когда понимаешь, что мудак — это ты.
— Главное, что дети в безопасности.
Сказал, но сам себе не поверил.
Да, несомненно, это главное. Но я не смог уберечь еще и девушку, которая явно не на последнем для меня месте. К счастью или к сожалению, еще не решил.
Джозеф долго смотрел в мои глаза, выискивая там то, что только ему известно. Ну и я не сводил взгляд, напряженно думая, как же долго и мучительно буду их мучать.
— Ты сам не уверен в своих словах, мальчик мой.
Ушел, здороваясь по телефону с Мартином. Надеюсь, по делу хоть звонит этому, а не трепаться.
Провел руками по волосам и вздохнул. Сейчас меня, как беременную женщину, бесило все. Абсолютно. Даже обои. Странно, особенно когда мне обычноплевать на такие вещи.
Все ли хорошо с ней?
Прикрыл глаза, чувствуя как все больше раздражаюсь и тону в пучине злости.
— Дядя, — послышался тихий голос Дани, который смотрел решительно, но с грустью, протягивая листочек.
— Родной, ты почему не спишь? — позвал его к себе на диван.
Не хотелось, чтобы дети знали, что происходит.
— Я принес тебе адрес, где сейчас находится Доминика. Несколько минут назад телефон включили и выключили, по номеру выследил. Поторопись, пожалуйста.
С удивлением посмотрел на ребенка и взял листок, читая адрес. Обняв крепко ребенка, мимолетно поднялся и направился к двери.
— Дядя?
— Да, мой хороший?
— Она — хорошая.
— Знаю, — прошептал тихо.
Джейсон.
Если до этого никого не хотел убивать, так, всего лишь побить, то сейчас это единственное, о чем я думаю. Кровь прилила к щекам, заставляя от злости стать больше, напрягаясь.
Доминика лежала на полу, беззащитная и вся в крови.
Это была последняя капля.
Бросил своим, чтобы помогли девушке и отнесли ее к машине и вернулся к сволочам бездушным.
Врагу бы не пожелал сейчас оказаться поблизости со мной.
Мужчины лежали на полу, корчась от боли, но как только увидели меня, сделали вид, а-ля мертвы. Ага, поверил. Даже если мертвы, я не успокоюсь, пока не сделаю из них фарш. Таких людей не должно быть на Земле. Бандюги, мать их. Сколько беззащитных девушек они уже использовали и избили?
Убью, блять. Даже в тюрьму за такое не жаль сесть. Зато благотворительностью занялся.
Подошел к самому массивному, пиная без остановки, как уличную тварь. Они это заслужили и похер, что я веду себя не так, как подобает многоуважаемым людям.
— Чем она это заслужила, а? — крикнул, но ответ не услышал, — Чем, блять?