Сразу видно: на кухне я не властвую. Я тысячу раз пыталась приготовить что-нибудь, но мать выгоняла меня со словами: «Лопатку положишь не туда, а мне потом искать весь день». В общем, хозяйка на кухне должна быть одна.
Поэтому еле-еле нахожу дурацкие стаканы, которые мы достаём раз в год. Стоят на самой верхней полке, до которой я с трудом дотягиваюсь на носочках. Мама наверняка берёт стул, а я думаю, что достану и без него.
Ни черта!
Вот что значит – быть карликом-переростком! Вроде я не маленькая, но и недостаточно высокая.
Придётся искать стул.
Только встаю на полную стопу, как что-то горячее утыкается в спину. Не прикасается, а опаляет холодную после бассейна кожу. Мурашки от контраста бегут по спине, покрывают плечи.
Заставляют задрожать, когда знакомая рука, овитая отчётливыми венами, проносится возле лица. А длинные, ставшие для меня порочными пальцы обхватывают стакан, который только несколько секунд назад я пыталась достать.
Опускают на стол…
– И ещё штучки три, – прошу глухо, не в силах успокоиться. Назар стоит слишком близко, накрывая меня своим телом. Неловко, особенно если знаешь, что кто-то может внезапно войти в комнату, и тогда ты – ходячий труп.
Мужчина достаёт следующий стакан, и вместе со звоном стекла раздаётся неожиданный вопрос:
– Что за парень с тобой был?
Подушечки пальцев покалывает от напряжения, а в горле образуется ком, который мешает говорить.
– Друг, – выдаю сипло.
– Что за друг?
Почему это выглядит как допрос?
Наблюдаю за тем, как его рука тянется к другому стакану.
– Ну, мы учимся в одном университете. Одногруппники. И… гуляем вместе.
– Вдвоём?
– Бывало, и вдвоём…
Третий стакан оказывается рядом с остальными. В этот раз удар звучит громче, отбивая не только по дереву, но и по моим нервам. Какой же напряжённый разговор! Не сразу замечаю, как перестаю дышать, а Назар становится чуть ближе. Чувствую его мокрые шорты, касающиеся через полотенце моего зада.
Слишком близко! А вдруг кто увидит?
– Ты же помнишь про мои условия?
Упс. Условия… Что-то там такое было. Я запомнила только, что я не могу садиться за руль автомобиля, а вот остальное… Всё прошло мимо меня.
Хотя, что-то он ещё говорил… Никаких парней, кажется?
Точно!
– Помню. Но Костя – совсем не то, – пытаюсь защититься от наезда. – Мы просто друзья.
– А я раньше был просто другом семьи.
Снова стук. Четвёртый и последний стакан он достал.
Рука пропадает, как и жар, обрушившийся на моё тело. Оборачиваюсь, упираюсь ягодицами в столешницу и лукаво улыбаюсь, строя из себя дурочку:
– Да ладно. Мы же не целовались. И уж тем более не делали ребёнка. У меня для этого есть ты.