— А ты помнишь, кто за нее просил?
— А кто, кстати? — заинтересовалась уже я.
— А ты помнишь, что это вообще-то был секрет, — язвительно хмыкнула Гетта и повернулась ко мне: — Магистр с нашего потока просила. У Сатты в комнате три боевички, они жить ей не дают.
— О как! — я задумалась. Что-то в этой ситуации не давало мне покоя, только я не могла понять, что именно. — А почему об этом говорить нельзя?
— Ну вроде как переселяться — это против правил. А если уж правила преподаватель не соблюдает…
— Но ведь к нам могут официально кого-то подселить. Мало ли кто переведется?
— Теоретически. Но вообще-то переводы случаются редко. Здесь же не Южная Академия!
— Здесь столичная Академия, — хмыкнула я. — Так что желающие могут найтись.
— Ну не знаю, вернется обратно тогда. Или попросим, чтобы новичок куда-то переселился.
— Как по мне, слишком много проблем, — покачала головой я. — К тому же через три месяца будут промежуточные экзамены и во многих комнатах появятся свободные места.
— И что, ей три месяца ждать? А если ее убьют раньше?
— Не думаю, что все настолько плохо.
— За нее магистр просила, потому что она ходит вся в синяках постоянно! — возмутилась Рима.
Я внимательно посмотрела на девочек, сначала на одну, потом на другую. Соглашаться мне отчетливо не хотелось, но с другой стороны, если эту девицу действительно бьют…
— Давайте так, она зайдет завтра после ужина, и я с ней поговорю. А там уже посмотрим, примем решение. А то, может, нам самим с ней жить не захочется?
— Да я ее знаю, она из моей группы, — ответила Рима. — Она нормальная, даже классная.
— Вот только классной компанейской девчонки нам тут и не хватало, — пробурчала я недовольно. Если она такая, как ее описывает соседка, то чего ж ее бьют-то? Нет, я понимаю, всякое случается, но третья целительница в комнате…
Интересно, это совпадение или все же нет? Вот бы проверить, кто из них уже посвятил себя Ельбе? Я не видела, чтобы девочки бегали часто в храм, но во-первых, я за ними не слежу, а во-вторых, за Лисой я тоже ничего такого не замечала.
Это я так в это дело не лезу, да…
Но думать же мне о нем никто не запрещает, верно? Хотя рен Зеер наверное запретил, если бы мог.
А что если девица эта и правда шпионка какая-нибудь? В том смысле, что карьер ведь выбрали не случайно, не какие-то пришлые, а кто-то из местных. Так почему это не может быть преподаватель, который хочет кого-то ко мне подослать?
С какой целью? Проверить, чтобы я никуда не лезла, проследить, а зачем, собственно? Я уж точно не фигура, равная Черчиллю, чего за мной следить-то? Чего они так опасаются, зачем тратят ресурсы — сначала напали, теперь еще соглядатая подсылают?