— Папе плохо стало, с ним такое бывает, возраст всё-таки…
Ах ты ж, зараза такая! Возраст, значит!?
Почему Вика молчит? Она же видела, как «дочь» вырубила родного отца, неужели её ничего не смущает?
— Глеб, ты не говорил, что у тебя случаются такие приступы… Я лишь на секунду отвернулась, а ты уже лежишь…
Рука-лицо. Неужели этой боксерше доморощенной так подфартило?!
Впрочем, наверное это и хорошо, а то поселять сомнения в Викиной голове по поводу нашего родства было не лучшей идеей.
Поняв, что больше ничего интересного я не услышу, я осторожно пытаюсь подняться на ноги. Голова всё еще кружится, и я снова сажусь на пол.
— Глеб, то есть, папа… — вдруг подскакивает ко мне «дочурка», — не вставай, я сейчас скорую вызову.
И девчонка берет телефон, начиная что-то в нём искать.
Я ненавижу больницы. На дух не переношу врачей, поэтому у меня есть один знакомый доктор, который консультирует, лично приезжая ко мне.
— Стой, не нужно скорую. Я сам позвоню своему знакомому доктору, как только приеду домой. Лучше помогите мне встать.
Я прошу девушек помочь мне подняться, тут к нам подходят и сотрудники ресторана, которые поняли, что произошла какая-то внештатная ситуация.
Охранник и бармен помогают мне дойти до моей машины и сесть на водительское сиденье.
— Вик, садись, я тебя отвезу сначала, а потом…
Но закончить фразу мне не даёт Ника.
— Папочка, ты с ума сошел? Куда ты собрался ехать в таком состоянии?!
Мне кажется, или она сейчас совсем не как дочь меня отчитывает?
Но ответить я не успеваю, она подходит ко мне и ловко выхватывает ключи из моих рук, а потом тянет меня из салона.
— Я тебя отвезу, — заявляет безапелляционно.
Конечно, я бы не позволил настоящей Нике указывать, что мне делать, но с этой спорить сейчас совсем не получалось. Может у меня сотрясение мозга, что в голове нет ни одной разумной мысли?
— Глеб, я лучше на такси доеду, а ты и правда — поезжай лучше с дочерью. Она о тебе позаботится. Я конечно тоже могу, но ты ведь знаешь — у меня показ на носу, сейчас такой плотный график репетиций…
Вика закатывает глаза для пущей достоверности. Но мне плевать — я на неё и не рассчитывал. У меня действительно есть дочь, готовая помогать и поддерживать, а эта фальшивая Ника пусть довезет меня к ней, и закончим этот фарс.
Когда машина отъезжает от ресторана, я наконец могу предъявить девчонке претензии по поводу случившегося.
— Ты не охренела ли, девочка?! Какого лешего ты меня ударила?! — я не просто возмущен, я зол и разгневан.
— Извините, Глеб Викторович, но по-моему это вы, извините, охренели… — говорит вроде бы вежливо, но с цитированием моих слов получается совершенно другой эффект — вроде бы обзывается, но при этом извиняясь. Мне даже смешно от этого становится.