– Я была слишком груба, да? – спросила она прямо.
– С любовницей моего мужа? Ничуть! Я бы предпочла, чтобы Вы еще повыдергивали ей все мелированные космы! Если серьезно, Вы грубы к своему сыну. Марина Вам никто, и Вы не обязаны выслуживаться перед ней. Но он сын. И как мать Вы должны принять его выбор и поддержать в непростой период. Ему сейчас нелегко.
– Я не могу его поддержать, Оль, просто не могу! – женщина опустилась за стол, и я увидела, как на ее щеке блеснула одинокая слеза. – Я не растила его таким, понимаешь? Не говорила ему, что заводить любовницу в два раза младше себя – хорошо. Я не учила его так обращаться со своей женой. Я прививала ему другие ценности, я воспитывала другого сына…
Медленно я отложила в сторону полотенце, которым вытирала чистые тарелки, смахнула капли воды с рук и подошла к женщине, чтобы обнять ее за плечи.
Ощущала ли я то же, что она? Вряд ли… Борис был моим мужем, моим выбором, при том выбором не обязательно на всю жизнь. Для Галины Яковлевны же он был единственным сыном, в которого она вложила душу, от которого она ждала внуков. И, наверное, эта ситуация больно терзала сердце матери.
– В произошедшем нет Вашей вины. Борис взрослый человек, и он сам сделал свой выбор. К тому же, он был честен со мной и с Мариной, не стал врать нам обеим, а изложил ситуацию как на духу.
– Мне от этого не легче. Как подумаю, что десять лет вашего чудесного брака канут в лету! – женщина прикрыла лицо руками и шумно вдохнула большую порцию воздуха. – Новая семья, эта молодая девушка. Борис станет совсем другим, я прекрасно это понимаю.
– Галина Яковлевна, Вашему сыну почти сорок лет. Он справится со всем сам. Перестаньте думать о том, как будет лучше ему. Тем более, что он все равно не послушает Вашего совета. Возьмитесь за себя, пожалуйста. Ваш брак сейчас тоже переживает не лучшие времена.
Женщина согласно кивнула и почему-то улыбнулась сквозь слезы, застывшие в глазах. Я смотрела на нее и не понимала, как можно отдавать всю себя другим, заботиться о чужом счастье, забывая о себе и своей семье.
– Знаешь, Оль, а я ведь не знаю, были ли у нашего брака лучшие времена. Вот не живем мы с Гришей неделю вместе, и мне будто хорошо от этого, легко.
Выдержав театральную паузу, женщина поднялась со стула и медленно покинула столовую.
Я смотрела ей вслед, искренне желая помочь, но понимала, что лучшим моим решением будет просто не мешать.
Личная жизнь других людей на то и личная, чтобы не лезть в нее со своими непрошенными советами.
В конце концов, мне бы со своей жизнью разобраться!