Вздыхаю и просто прижимаю ее к себе. У меня нет ответов на такие глупости.
Отец приходит к ужину. Он бодр, весел и доволен жизнью. Вваливается на кухню, где колдует Тамара. По очереди заглядывает в кастрюли, жадно втягивает носом аромат приготовленной еды. Даша бы его уже шуганула и накричала так, что мало бы не показалось. А Тома лишь смотрит на него, как на маленького ребенка и улыбается. Терпение у нее конечно ангельское.
— Ну, ребята, последние пару недель я вам тут мешаюсь, — говорит он, садясь за стол.
— Возвращаешься к Даше? — спрашиваю я. По пути ломаю себе голову, как поговорить с ним на такую деликатную тему, которой нагрузила меня родственница.
— Да упаси Боже! Ни за что я к этой стерве не вернусь! — раздраженно бросает он. Похоже, все хуже, чем я думал. — Во Францию я уезжаю путешествовать. На два месяца. Вот.
— Все-таки решился? — оживляется Тамара, расставляя на стол тарелки.
— Да. Вот натаскаю тебя и со спокойной совестью оставлю на вас двоих своих пациентов. Только попробуйте не справиться! — Петя показывает нам кулак. Тома смеется, а я не до конца понимаю, о чем речь.
— Отец, ко мне приходила Даша, — говорю я, когда мы садимся за стол. Он выразительно смотрит на меня, пытаясь по моему лицу угадать, на какую тему мы общались.
— Жаловалась на меня? — с легким оттенком призрения интересуется он. Похоже, страсти между ними кипят не шуточные.
— Ну как сказать… — мнусь я и перевожу взгляд на Тамару. Она еще не в курсе последних событий. — Переживает из-за того, что между вами случилось.
Тома отрывается от еды и вопросительно смотрит на меня. Отец отодвигает от себя тарелку и шумно вздыхает.
— Да, я знаю, что должен поговорить с ней. Но пока к этому не готов. Может быть зайду к ней перед отъездом, — хмуро говорит он.
— А что произошло-то? — робко спрашивает Тамара, видя, что брат сам не свой.
— Они переспали, — отвечаю я вместо отца. — И я очень боюсь, что у меня теперь появится противная мачеха. А потом еще младшие братья и сестрички. В нашей семье ведь так принято, что между старшими и младшими детьми по двадцать лет разница.
— Тяпун тебе на язык! — горячится отец. Тома удивленно хлопает глазами и смеется. Я сижу, подперев рукой подбородок и наслаждаюсь атмосферой этого тихого, семейного ужина. Все проблемы, которые мне предстоит решить, уходят на второй план. Я радуюсь тому, что, жив. Что могу видеть людей, которых люблю. А что еще нужно для счастья?
Работать ассистенткой Пети оказывается не так уж сложно, как мне представлялось изначально. То ли у него талант все так просто и доходчиво объяснять, то ли это действительно моя работа. Но все складывается на удивление легко и гармонично. А главное, я чувствую себя занятой и полезной. Хотя помимо этой работы, у меня еще встречи с клиентами и работа над новой книгой. Все, как я люблю. Мысли о переезде в Марбелью уже не так пугают меня, как поначалу. Единственное, чего мне жаль, что будет пустовать моя маленькая квартирка, купленная с такой любовью и добытая огромным трудом. Хотя я так и не успела толком обжиться, мне она очень дорога.