— Всем спасибо! — орет темный близнец, яростно толкая дверь, а после до нас доносится только некрасивый и жесткий мат.
— Занятие окончено. Увидимся в пятницу, — медленно произносит Леся, но никто даже не шевелится.
Ощущаю на коже колючие взгляды. Хочется обнять себя и вжать голову в плечи, но… Риша так не поступает. Никогда. Спокойно шагаю к раздевалке, глядя четко перед собой.
Я все сделала правильно. Честно. Танцевать со Стасом у меня нет никакого желания, и не было. Я отказала ему прямо несколько раз. Никто непросил его… Ну, да. Я просила, что-то там мне доказать, но это была шутка. Неужели он не понял?
Дома меня не покидает чувство испачканности. Это совесть с упоением льет мне на голову помои за сегодняшнюю выходку, а гордость кидает в нее камни, пытаясь сбить с горы самомнения, на которой сидит первая из вышеупомянутых. Даже общество гномов не может вытянуть меня из эмо-комы. И им это не нравится.
— Риша, что случилось? — Кир толкает меня локтем в бок и передает джойстик от приставки Толику.
— Ты расстроилась, потому что мало всыпала той злобной девке? — подключается Ярослав, который сидит по другую сторону от меня. — Хочешь, мы добавим?
Прикрываю глаза, откидываясь на спинку дивана, и вздыхаю. Про «свеклу» я уже и думать забыла, а вот мысли о другом тупом овоще не дают покоя.
— Нет, я просто… — открываю глаза, и пять удивленных мосек пялятся на меня, забыв про игру.
Кому еще я могу рассказать о своих глупых финтах, как не им?
* * *
— Ну, он тоже хорош, — возмущается Кирилл, чухая лоб под черной шапкой. — Попросил бы нормально…
— Он просил, — вспоминаю прошлый пятничный вечер.
— И ты отказалась, — говорит Яр серьезно. — Не зачем брать тебя на понт и вынуждать насильно.
— Просто он целеустремленный парень и…
— У-у-у… — завывают Коля и Толя дуэтом.
— Он тебе нравится, — Леха озвучивает приговор и тянется к моей руке.
— Нет! — хлопаю его по ладони. — Просто я…
Яр обнимает меня, притягивая к груди, и гладит по волосам. Сейчас выдаст очередную свою умную глупость, от которой я почувствую себя еще хуже.
— Если ты так паришься, что обидела его, то он точно тебе нравится. Риша, я же предупреждал, — говорит друг.
— А я никогда тебя не слушаю.
— Ты никого не слушаешь, — по-доброму усмехается Яр.
— За это мы тебя и любим, — говорит Кирилл.
— Да! — подтверждают остальные.
Выпячиваю нижнюю губу, поднимаюсь и обвожу взглядом всех гномов. Мне словно снова пять лет, и я хнычу, потому что девочки в садике не хотят со мной играть. Ребята тогда отдали мне все свои игрушки, чтобы успокоить и подбодрить, даже самые любимые.