Обычно задания системы занимают много времени.
Лу Чжоу мгновение колебался, прежде чем окончательно решил, что выберет задание после возвращения в Китай.
В конце концов, он заслужил перерыв.
После чего он покинул системное пространство.
Видя, что еще рано, он вытащил свой ноутбук из чемодана и положил его на стол, а затем приступил к редактированию статьи.
Теория чисел увлекательная область, она напоминала тонкую бумагу, которую трудно не заметить, но легко разорвать.
Лу Чжоу уже прорвался сквозь бумагу.
Прямо сейчас карты в его руках.
Его пальцы слегка дрожали, когда на экране появлялись математические символы. Как будто он вернулся к моменту своего доклада… Как будто он снова вернулся к доске.
Он никогда не забудет этот славный момент.
Лу Чжоу глубоко вздохнул и перестал печатать. Он встал и налил себе чашку кофе, после чего подошел к окну и молча выглянул наружу.
По ночам площадь Палмера полна света и жизни. Это создавало резкий контраст с абсолютно тихим Принстонским университетом.
Холодный ветерок дул через окно и остудил его перегретую голову.
Это приятно.
Это было похоже на другое удовольствие.
Внезапно его телефон начал вибрировать.
Когда Лу Чжоу достал его и посмотрел на экран, он увидел, что звонил профессор Тан.
Парень ответил на звонок. У него даже не было возможности слова сказать, как профессор Тан начал кричать.
— Ты решил гипотезу о числах близнецах?!
Лу Чжоу отодвинул телефон от уха и ответил:
— Да.
Новости уже дошли до Китая?
Он даже еще не опубликовал статьи.
Профессор Тан спросил:
— Где ты сейчас?
— Как где? Я в отеле, организованном конференцией… А что такое?
Профессор Тан быстро спросил:
— Ты вернешься?
В замешательстве Лу Чжоу спросил:
— Конечно, почему вдруг не должен?
Профессор Тан неловко кашлянул, прежде чем поправился:
— О, я имел в виду, когда ты возвращаешься?
Парень подумал и сказал:
— Скорее всего, через два дня. Я все еще разбираюсь с процессом доказательства. Профессор Делинь попросил меня передать ему копию моей статьи и сказал, что я могу опубликовать ее в «математическом ежегоднике».
На другом конце было молчание.
Профессор Тан сказал небрежно:
— Неплохо. Помню, когда я впервые опубликовался в «математическом ежегоднике», мне было уже за тридцать.
Лу Чжоу улыбнулся и смиренно ответил:
— Это все благодаря вашему руководству!
Возможность опубликоваться в «математическом ежегоднике» в середине тридцатых годов очень впечатляюще, не говоря уже о том, что профессор Тан опубликовал ее во времена не сильно развитых технологий.
— Я действительно не такой хороший наставник.