Но сначала трудно было,
откровенно говоря:
Слабый и нечистоплотный
("Царь природы"– просто смех)
приспособлен из животных
человек был хуже всех.
Рост не очень, шерсти мало
Нет клыков, когтей, рогов.
И немного выживало
Ведь кругом полно врагов.
И ни спирта еще, ни горчичников.
Хоронились в пещерах от хищников,
и огонь берегли как сокровище.
А снаружи бродили чудовища,
саблезубые, длиннорогие
и боялись их люди убогие.
.
И ждала бы вид кончина
Но из стада чудом (да!)
зародилась вдруг община,
социальная среда.
А в общине больше толку:
хоть с плетенкой в водоём,
хоть с дубиною на волка,
хоть на мамонта с копьём.
Развивается вооружение.
Повышается потребление.
Улучшается настроение
Разрастается население.
.
Увеличилась община
и в еде избыток был.
Осозналась вдруг причина
верить в силу Высших сил.
Это сложная задача:
Чтоб общине впредь везло
призывал шаман удачу,
отгонял подальше зло.
Гуманизм на самом деле:
и в тяжелый даже год
стариков уже не ели.
Старость уважал народ.
Возникало образование
передача опыта-знания,
И пошло труда разделение
и социальное расслоение.
По дорожке, по спирали
люди шли сто тысяч лет.
Колесо изобретали,
лодку, город, арбалет.
Очень усложнились связи
вера, речь, в конце концов.
Развелось вождей как грязи
и немеряно жрецов.
А в народе злоба тлела
с голодухи и тоски
И дворянство все наглело
и беднели бедняки
Усложнялась администрация
Появилась эмансипация
Изощрялась эксплуатация
и народ впадал в ажитацию.
В городах все больше швали
люмпен вьётся мошкарой.
Революции бывали
даже чаще войн порой.
И давил людей до рвоты
новых фабрик тяжкий пресс.
Ружья, газы, пулеметы,-
вот таков и был прогресс.
И во мраке враки-драки
злоба, тупость, кровь, порок.
Журналюги и писаки
раздували костерок.
Подлецов взаимопомощь
(крыс погоня за овцой).
Мир наш стал похож на овощ:
перезревший и с гнильцой.
Казаки заигрались в разбойники
скоро станем мы все покойники.
Ждут нас, видимо, муки адовы.
Может все же одуматься на до бы?!
3.28 Когда истлеют в капонирах самолеты
Когда и субмарины и корветы
навечно станут на прикол в портах,
и проржавеют бомбы и ракеты,
из ДОТов будет слышно пенье птах,
истлеют в капонирах самолеты,
сгниют в казармах крыши и полы,
а пушки, минометы, пулеметы
от старости дырявые стволы…
согнут и будут розами увиты,
и воцаряться Мир, Любовь, Добро,
в контейнерах для газов ядовитых
заплещутся Боржоми и ситро.
Тогда, в массивном кресле полулёжа,
с тоской о неслучившейся любви,
и ласку замши ощущая кожей,
перед экраном лазерным ТиВи,
в руке с бокалом пива "Вкус России",
не в силах отворить набрякших век,
от долго гнавшейся за ним апоплексии
умрет последний в мире человек.