Он бежал, словно черти сзади били его огненной плетью, по клумбам, заваленными снегом, льду, еле удерживая равновесие, на красный свет светофора и чрез все ограждения тротуаров. Его не волновал усиливающийся холод и промокшие ноги, ничего не имело значения в этот момент, кроме нее.
Небольшой тамбур с довольно внушительным подоконником и железными перегородками окна, грязь, затоптанные окурки, обожженные наличники дверей, и разные надписи на серых стенах. Она просила подождать ее там, судорожно дергая ногой, Дима пытался не обдумывать тысячи вариантов в своей голове, ведь станет только хуже. Из коридора послышались шаги, тихие, словно ночной бриз, и такие знакомые. Сглотнув слюну, он ждал… Дверь открылась, стояла Аля, красное от слез лицо, опухшие глаза и капли, стекающие с ее алых щек. Она взглянула на него, но быстро опустила голову вниз. Встав в секундный ступор, он резко подошел и очень крепко обнял ее, прошептав:
– Что случилось? -Уткнувшись лицом в холодную куртку, обняв в ответ, сказала:
– С мамой очень сильно поругались… Я столько про себя гадостей услышала, душа разрывается. -Тихонько всхлипнув, вытерла рукавом вязанной кофты горькие капельки с бороды.
– Не расстраивайся, малышка, и такое в жизни бывает, старайся не обращать на это внимание, будь выше. -Говорил он медленно, пытаясь отдышаться.
– Я стараюсь, но… Не всегда получается. Хочу, чтобы уже поскорее было 18 и съебаться отсюда.
– Ну, не говори так, мама, это самый родной человек в мире, да бывают ссоры, скандалы, громкие и обидные слова, но ведь они не имеют прямого смысла. Негативные эмоции накапливаются и вырываются наружу, с этим ничего не поделаешь, так бывает. -Тяжело вздохнув, стал гладить ее по шелковистым волосам.
– Не понимаю, зачем она так со мной. -Еле слышно сказала девочка.
– Поверь, она не со зла, не хотела, я уверен в этом. Родители пытаются нас понять, помочь, но у них не получается, да и никогда не получится. Они другое поколение, у них было немного другое детство. Они забыли, как были детьми, забыли все эти проблемы и эмоции. Они искренне хотят нам угодить, но зачастую становится только хуже.
– Ты думаешь? -С надеждой в голосе спросила она.
– Ну, конечно! Не переживай, доча, мама тебя любит, ты для нее самое дорогое в мире, просто, ей тоже тяжело. Вы помиритесь, вот увидишь. -Она отошла к стене, не поднимая головы, сказала:
– Надеюсь…
– Посмотри на меня. -Аля неохотна подняла опухшее лицо и увидела его сияющую улыбку и щенячьи глаза, от чего сама улыбнулась. Крепко обняв ее, гладя по голове, произнес: