Закат мягко окрасил кроны деревьев золотом. Желтые листья вспыхивали в лучах заходящего солнца как утонченные, ювелирные украшения. Ивко пробирался по осеннему лесу и в который раз усмехался над собой. Здоровому лбу двенадцать лет!
Он-то взрослый, опытный охотник, а все байки вспоминает, как будто не знает, что лес никогда не спит. Но! Разве можно привыкнуть к красоте? Тем более, когда тебя с младых ногтей учат замечать все, что происходит вокруг.
Мягко ступая по опавшим листьям, паренек не искал обычную добычу. Сегодня он шел целенаправленно. Знахарь, а по грустной насмешке судьбы и его прадед, когда отправлял в лес, четко сказал:
— Только то, что принесла с собой упавшая звезда, поднимет на ноги твою семью. И сестру, и матушку! А если даст соизволение Всевышний, то и отцу успеем помочь набраться сил, жить дальше.
— Как я узнаю то, что нужно?
— Смотри не глазами. Ты это уже умеешь, — колючие глаза старика пронзали его насквозь, вымораживая сердце. И вроде верил ему, но почему-то душа не на месте.
Матушка с сестрой слегли как-то внезапно и быстро. И болячка их ни на что не похожа. Началось все с того, что они начали испытывать слабость и сонливость. Потом не смогли есть, а сухость и горечь во рту не проходили. Откуда узнал про горечь? Так у самого такая же сушь во рту. Но он мужчина. И его обязанность спасать и защищать! Он почувствовал на себе все, на что жалилась сестренка, мамка только просила пить. Им постоянно хотелось пить. А потом началась головная боль и лихорадка. И кожа начала покрываться синюшными пятнами. Яркими! Страшными! Они не были похожи на синяки. Что Ивко синяков не видел в своей жизни? Видел! Да и откуда им взяться, если женщины уже не могли подняться с постели?
Мать, до свалившейся хвори, была первой красавицей в поселении. Ей чуток за тридцать. Баба, как говорится, кровь с молоком! Хотя на местных женщин она не очень похожа. Они дородные, полные. А мать жилистая, поджарая. Не все заневестившиеся молодки имели такие формы. Когда Ивко будет присматривать себе невесту, то такую как мать искать будет. А сеструха, хоть и язва, но ведь добрая и родная. Ей всего десять лет минуло. Девка в этом году начала вытягиваться и сейчас похожа на мосластого жеребенка. Надень на нее штаны, от пацана не отличишь.
Отмахнувшись от воспоминаний, Ивко сосредоточился на тонкой вибрации, что появилась после падения звезды в тишине леса. Она звала, как звук затихающего эха. Это было чуждо для мальчика. Звук вроде был, но его не было. Вот вибрация превратилась в тонкий пронзительный звон. Тревога охватила душу, но Ивко погасил накатившийся на него страх и продолжил движение в том направлении, откуда на него накатывали волны страха. Парнишка уже понял, что это не его эмоции. Так чувствуешь птицу, которая бьется в силках и боится своей беспомощности.