Я обратился к памяти Нильяма в поисках местного бестиария. Знания парнишки на эту тему были разрознены: в деревнях и городах действительно пропадали люди, охотники находили странные следы в лесах и полях, но небылиц и выдумок по этому поводу ходило дикое множество. Из страхов вырастали суеверия и странные ритуалы. Люди загоняли в дверные косяки толстые иглы, считая, что это не позволит нечисти пересечь порог, не мылись в банях после полуночи, клали под венец дома волосы младенца и приносили в жертву домашнюю птицу. Непонятно, как они вообще ориентировались в суевериях и не застревали среди бессмысленных ритуалов. На каждый чих, на каждое событие у деревенских имелся ритуал: плюнуть, очертить над головой круг, присесть, обернуться вокруг себя, постучать по дереву или снять носок. Я выбросил из головы все эти непонятные действия. Жаль, я не нашел нужного: толкового бестиария. Паренек знал лишь смутные описания непонятных существ и ритуалы, которые люди создали от бессилия перед неведомым.
— Нильям? — парень напротив выглядел встревоженным. А я всего-то пару минут глядел в одну точку и не реагировал на его дурацкие вопросы.
— Извини, Кевин, задумался, — смущенно улыбнулся я. Когда я назвал его имя, пацан просиял. Мне на секунду стало неловко, что я общаюсь с подростком ради информации и чтобы не выпадать из общества. И без сожаления солью паренька, если будет нужно.
— Да ничего. Просто это выглядело… странно. Ты так застыл.
Надо будет следить за собой и если уходить в воспоминания, то в месте без свидетелей.
— А в какую школу попадешь ты? — спросил я Кевина.
— Школа убийственной тени. Я слышал, что там не так строги к обучающимся, поэтому…
Длинный рассказ я пропустил мимо ушей. А потом слонялся по улицам, пытаясь достичь такой концентрации, чтобы медитировать на ходу. Когда в городок заехали фургоны, я поспешил за ними.
Возле распределительного лагеря не осталось свободного места: все пространство занимали разнокалиберные повозки. Я насчитал девять фургонов, возле каждого копошились люди: слуги, подростки — неофиты, и редкие маги. Наш будущий кортеж получался немаленьким.
Каждый фургон запрягли минимум двумя лошадьми. Я понадеялся, что нас не заставят убирать навоз за животными.
Подростки стояли кучками. Я присмотрелся и понял, что неофиты делятся на две группы: одна — богато одетая, движения преисполнены утонченности, слова безукоризненно вежливы, а вторая — все остальные. Надеюсь, у меня не будет стычек с аристократами.
— Похоже, тебе нужно выбрать группу, — сообщил Апелиус.