Апелиус соскочил на песок и обернулся к троице пауков. Те напали разом, издавая странный скрежет. Потеряв второго монстра, твари будто взбесились: поперли в атаку, почти не защищаясь. Архимаг швырнул в одного из пауков нож, по рукоятку вошедший в голову и взорвался каскадом ударов, тесня двух других. Руки с мечом изгибались под самыми невероятными углами, парируя и рубя лапки. Подгадав, Апелиус вытянул меч буквально на кончиках пальцев, но паук в последний миг дернулся назад, и лезвие вместо полноценного удара рассекло глаз.
Монстр с ножом в голове затроил: вместо атаки неуклюже бегал кругами, но у архимага не хватало ни времени, ни сил, чтобы добить его. Апелиус снова уклонялся и пугал тварей ложными выпадами, но теперь это не слишком помогало: монстры озверели и не слишком боялись ударов. Но на полноценную атаку у архимага не было сил.
Зато теперь Апелиус гораздо быстрее отступал к повозкам. Архимаг хромал, держал меч левой рукой, но воли к победе не утратил. Когда предпоследний монстр бросился в атаку, Апелиус невозможным движением скользнул между опускающихся лапок, едва не насадившись на острие, и вонзил меч в головогрудь паука. Сил вытащить клинок уже не было: пальцы скользили по рукояти, но выдернуть не могли. Меч застрял внутри паука и не желал выходить из мерзких ножен.
Свист стрелы прозвучал неожиданно и вызвал у меня очень приятные ощущения. Подстреленный паук дернулся, перевернулся на спину и засучил лапками по воздуху.
— Заколебался я, пацан, — признался Апелиус и сел, прислоняясь к брюшку паука. Архимагу было плевать на мерзкий запах и слизь, что сочилась из раны.
Хорошо, что большинство пауков, самые трусливые особи, в драку не лезли. Против всех пятнадцати Апелиус бы не вывез. Да и никто из адептов с таким количеством не справился бы, даже с учетом их характеристик.
Адепты, адепты… Я могу понять, почему они не используют магию — помню пояснение Сильвио про то, что это вредит искрам неофитов. Только вот почему они не бьются с монстрами на мечах? К чему арбалеты, если каждый из них примерно вдвое превышает по силе взрослого человека?
— Опасности больше нет. Принимай тело, — сказал архимаг, и с меня слетели ментальные цепи. Зато накатила не иллюзорная боль, от которой я едва не заорал в голос.
— Мышцы местами разорваны от запредельных нагрузок, — сказал Апелиус посвежевшим голосом и вывел перед моими глазами силуэт, который почти полностью светился красным. Но мне было не до разглядывания иллюзий: переход от бестелесного существования к пострадавшему от нагрузок телу был ужасен. Я до боли сжал зубы и задышал, пытаясь успокоиться и не заплакать от боли. Мне уже не было дела до пауков.