Не было во мне желания помогать родственникам. Я считала, что и без того делаю больше, чем должна. Для сестры и её детей в том числе. Жить с ними под одной крышей, пусть и временно, будет выше моих сил. К тому же, я не верю в стремления сестры и её мужа к лучшему будущему. Для того, чтобы к лучшему прийти, необходимо приложить максимум усилий, а Даша, да простит меня бог любви к родственникам, ни одного дня в своей жизни не работала. Всё, что я увижу, так это перебазирование семьи сестры с одного места проживания на другое. И весь ужас в том, что другим станет мой адрес, моя квартира.
– Теперь Дашка будет долго на меня злиться, – то ли пожаловалась, то ли констатировала я в разговоре с Алёной. Та согласилась подвезти меня до дома, так как я временно лишилась транспортного средства.
– Может, и к лучшему, – фыркнула Алёна, уверенно выворачивая руль, чтобы развернуться. Осторожностью на дороге подружка не отличалась, поэтому, садясь к ней в машину, я всегда пристёгивалась. Сразу же. – Надо же придумать такое – переехать к сестре на шею, со всем своим семейством.
Но какое-то чувство вины меня всё-таки грызло. Не зря же я не переставала гонять в голове разговор с сестрой и то, чем он закончился. Дашкиной вселенской обидой на меня.
Алёна, будто подслушав мои мысли, кинула на меня проницательный взгляд и с вызовом поинтересовалась:
– Тебе много кто помог, когда ты оттуда уехала?
Я вздохнула.
– Дело не в этом. Если бы я знала, что, на самом деле, могу им помочь… А содержать и давать им крышу над головой, можно сколько угодно.
– Вот именно. Поэтому выкини эти мысли из головы. Всё ты сделала правильно. – Я кивнула, а Алёна деловито продолжила: – Лучше скажи мне, сколько купальников ты будешь брать на выходные?
Правильно, в эти выходные фирма отправляется на тот самый корпоратив в эко-отель. К Кондратьеву в гости, то есть. Я забыла совсем, отвлеклась на кое-кого другого. И видеть Фёдора Андреевича мне совсем не хотелось.
– А надо брать несколько? – заинтересовалась я.
– Конечно, – уверенно кивнула Алёна. – Чтобы все позеленели от зависти!
Я улыбнулась.
– Ты кого имеешь в виду?
– Весь наш дружный женский коллектив. Ты же понимаешь, что мы с тобой первые красавицы!
– Кабинетные, – хмыкнула я.
– Какая разница?
– Не думаю, что жена Алексея Родионовича оценит твой перфоманс.
Алёна немного наморщила красивый лоб, после чего легкомысленно отмахнулась.
– Переживёт. В конце концов, у неё муж есть, а мне надо устраивать личную жизнь.
– А как же Вадик? – удивилась я.
– Вадик, знаешь ли, не мычит, не телится. Если так пойдёт дальше, боюсь, я увяну рядом с ним. Точнее, засохну.