Я поставила перед ним тарелку с гречкой и тефтелями. Ужин был банальный, но Зотов, кажется, этому был только рад. А я призналась:
– В детстве мне негде было учиться готовить. Мама себя подобными мелочами до сих пор не утруждает, а раньше и подавно не задумывалась о том, что надо детей кормить, хоть раз в день. Поэтому, когда мы с Васей поженились, я, вообще, ничего не умела. И, кстати, от меня никто ничего и не ждал. Тамара изначально была уверена, что я гнилое яблочко, ни к кухне, ни к домашним делам меня не допускала. Но я частенько наблюдала за тем, как готовит она. И всё само пришло, в итоге. Правда, практиковаться я начала уже после развода. Но, наверное, всё же нужно сказать спасибо бывшей свекрови. Пусть и не желая того, но чему-то научила.
Павел отложил вилку, протянул ко мне руку и за талию обнял. Усадил к себе на одно колено. Я присела, обняла его за шею и в задумчивости посмотрела за окно. А Павел, оказывается, в этот момент за мной наблюдал.
– Юль.
– Что?
– Это ты мне скажи: что. Мне не нравится, когда ты молчишь.
Я на него посмотрела, удивленно моргнула.
– Хочешь сказать, что я болтушка?
Он засмеялся.
– Нет. Но когда ты без конца о чем-то думаешь, это плохой признак.
Я провела пальцами по его волосам.
– Всё у меня хорошо, – заверила я его. – Просто меланхолия напала.
– Меланхолия? – насмешливо фыркнул Зотов. – И чем же развеять твою меланхолию? – Я с улыбкой покачала головой, а Павел меня защекотал, и я захохотала. – Знаю чем. Прогуляемся по магазинам. Идет?
Щекотать он меня перестал, я перевела дыхание, а на Зотова взглянул с живым интересом.
– Магазины я люблю.
– Не сомневаюсь.
На следующий день я хвалилась перед Алёной новой сумочкой и туфлями. А ещё рассказала о парочке новых платьев и шикарной шифоновой блузке. Алёна, как и надлежит подруге, усердно ахала, хвалила и восхищалась. А когда момент восхищения был пройден, совершенно серьёзно сказала:
– А он не жмот.
– Не жмот, – согласилась я, наверное, с той самой глупой, блаженной улыбкой счастливой женщины. И тут же добавила: – Вадик твой тоже не жмот.
– Да, вот только я на Вадика не смотрю так, как ты на своего Зотова.
– А как я на него смотрю?
– Ты даже когда говоришь о нём, у тебя глаза, как две лампочки сияют.
– Серьёзно? – Я постаралась быстренько предательские лампочки в глазах погасить, но уж не знаю, насколько удачно получилось.
Подружка придвинулась ко мне ближе, загадочно понизила голос.
– Что он тебе говорит?
Ясно, как Божий день, о чем она меня спрашивает.
– Что я умница, красавица, что такой, как я, он не встречал.