Ясмина
У меня даже сомнений не было, что ко мне прижимается Валид. Дом находится под охраной, сюда посторонний не мог проникнуть. Я почти сразу узнала его запах — в нем много чего интересного, но отчетливо слышу, как пахнут терпкие кофейные зерна и хвойный лес после дождя.
Кричать пыталась скорее от неожиданности, чем от страха.
Пока препирались, я отчетливо ощущала жар его тела. И объятия почему-то не были жесткими, и ладонь к лицу он прижимала бережно. Придраться не к чему. Никаких насильственных действий. А то, что мое тело откликнулось, так это не Валида вина.
Находясь рядом с ним в постели, я удивлялась, как умудрилась сохранить девственность до двадцати лет. Откуда дрожь? Откуда тепло внизу живота, которое растекается по всему организму? И пальчики на ногах поджимаются…
А от его шепота и бесстыдно озвученных желаний приходится покусывать губы. Злюсь до сих пор и женой не собираюсь оставаться, но что-то в этом мужчине есть. Будоражит, вызывает женский интерес. Теперь он не преступник в моих глазах, хотя и до героя ему далеко.
Сбегаю от Дикого подальше, будто он собирается преследовать. А на самом деле мне не дает покоя его почти обнаженное возбужденное тело. Стараюсь отводить взгляд, а он цепляется за красивый торс, где каждая мышца обозначена, за руки, которые перевиты тугими венами, за дорожку волос, спускающуюся за резинку трусов, за кубики на прессе, за четко прорисованные паховые мышцы, за выступ…
Чувствую, как жар притекает к щекам, резко отвожу взгляд.
А потом мы просто разговариваем. Я смотрю на него другими глазами. Не вижу в нем больше убийцу и наркомана, который отмылся от преступления с помощью связей. Верю Самиру и Лее. Так яростно заступаться за плохих людей, пусть даже и родственников, сложно.
И когда он говорит, что я ему понравилась, мне становится жарко, дыхание перехватывает. Веснушки мои умудрился рассмотреть, их на переносице несколько штук, никакими средствами не получается отбелить, поэтому наношу на консилер тоналку, пудру.
«Давай просто узнаем друг друга…»
Я так зла была на него. Сбежала. Пряталась. Боялась. А сейчас на языке вертится «давай», но я заставляю себя проглотить ответ. Нельзя поддаваться порыву, когда находишься в эмоциональном раздрае. А он так пристально на меня смотрит, будто пытается в душу заглянуть. Будто от моего ответа многое зависит.