— Не спасешь Алешеньку?
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — Яся уже пришла немного в себя, оседлала своего любимого коня — холодность. — Ты все испортил, — смотрит яростно на Егорова.
— Ты мне не поможешь? — вскрикивает он, глаза наливаются гневом. Мужик, чтоб его!.. Ни внутреннего стержня, ни души, ни силы воли. Сам кашу заварил, а двадцатилетней девчонке предлагает разгребать.
Двигается в сторону Яси.
— Сделаешь еще один шаг, и я Кобу ждать не буду, — после ранения еще не восстановился, к тренировкам не приступал, но его здоровой рукой за шею подниму и кадык сломаю.
— Давайте вы в другом месте будете решать свои вопросы? Покиньте мою квартиру — оба, — я вижу, что Яся готова расплакаться, но не позволит себе лить слезы в нашем присутствии. Что-то сжимается там, в груди, неприятно жжет. Ну же, девочка, ты же у меня амазонка, не раскисай.
— Пошел вон! — приказываю я. — Иди, ищи деньги.
— Где я возьму такие деньги? — Егоров выглядит потерянным. Бледный, испуганный, он умоляюще смотрит на Ясю. — Выйди за него, умоляю. Яська, они же меня убьют.
Он выбрал правильный тон, я не влезаю. Вдруг уговорит? Не нужно будет к моему методу прибегать. Все же лучше, если она даст согласие.
— Яська! — встает на колени Егоров. — Я тебя умоляю, спаси. Можешь призирать меня за трусость, за слабость, только помоги! — он еще долго что-то говорит. Умоляет. Ползает на коленях по полу. Я вижу, что Егорову удается достучаться до ее сердца. Дрогнула. Пожалела.
— Хорошо, — произносит Яся, глядя мне прямо в глаза. Губы дрожат, пальцы с белым свадебным маникюром впиваются в ткань платья. Готов дрогнуть, отступить. Не могу видеть, как ей плохо.
— Ты об этом никогда не пожалеешь, — заявляет Егоров. Поднимается на ноги. Вот кусок дерьма! Так и хочется съездить по его вспотевшей роже.
— Леша, исчезни.
— Ты же не подведешь, Ясечка? Не бросишь меня? Не подставишь? — становится гадко на душе. Все это сам затеял и отступаться не собираюсь, но не могу спокойно наблюдать за ее жертвенным благородством. В любой момент сознание потеряет!
— Амир, — немного повышаю голос. Дверь открывается, и на пороге показывается мой друг. Он много лет жил в Иране с одним отшельником. Развивал природный дар, который с детства пугал его родителей. Вернувшись, попал в дурную компанию. Использовал возможности, чтобы нажиться. Управление не могло им не заинтересоваться, а брат взял в свой элитный отряд. Там и сдружились. — Сделай так, чтобы Ясмина была спокойна, — негромко произношу, когда он приближается. — А ты исчезни и друзей своих прихвати!