Он это знал. Ант оказался не из простых ребят — насколько я поняла из его оговорок, он принадлежал аристократической семье. Вот только почему он ушел из семьи и поступил в Академию, я не знала. Хотя и догадывалась — слишком хорошо я знала о высшем обществе. Такой грязи порой и в самой огромной куче мусора не найдешь. И. если учесть, что ребенок мог видеть все это с самого детства — не удивительно, что он ушел к тем, кого считают «отверженными». Поражало другое — несмотря на то, что Ант видел и ощущал куда больше остальных, он до сих пор оставался светлым человеком.
Забавно, но он, кажется, тоже решил меня незаметно опекать. А однажды и вовсе отметил, что я для него, как маленькая сестра. Слышать такое было весело — хоть я и была самой младшей не только на этом курсе, но и во всей Академии, внутренне я ощущала себя гораздо взрослее остальных ребят. Возможно, сказалось то, что я помнила и жизнь принцессы, и жизнь на Земле. Возможно то, что на Земле взрослеют гораздо раньше и вообще спешат жить.
А вот с третьим членом группы сначала возникли проблемы.
Мы просто ни с кем не могли сработаться. А учителя почему-то в унисон твердили, что нам нужен еще один человек в группу. И если сомнений в том, что нам нужен еще один член команды не возникало — мы с Антом были не слишком сильны в нападении и атаке, то почему именно один, а не два или три, нам не хотели объяснять.
И мы никак не могли сработаться с теми ребятами, что нам предлагали. Кому-то не могли довериться. Кто-то, придя к нам, начинал тут же качать права и требовать место командира. Незаметно для учителей, конечно же. Мне это место и даром не сдалось, но с таким вот хамским отношением… Так что всех этих ребят обычно не устраивали либо я, либо Ант, либо мы оба сразу. Наша маленькая команда была особенной и оттого немного странной, поэтому не удивительно, что сработаться не получалось.
А потом пришел Лин.
По правде говоря, я сначала и не верила в то, что нам удастся сработаться. Этого рыжего парня я еще запомнила при поступлении — он тоже пришел поступать в тот же день, что и мы с Антом. Я почему-то отчетливо запомнила, как строили ему глазки девушки, которые поступали вместе с нами. Он и в самом деле был довольно красивым, но я прекрасно помнила, с каким ледяным презрением он смотрел на всех девушек, что пытались с ним познакомиться. Так что я, как мне тогда показалось, уже предвидела трудности с этим парнем.
Ант, оказалось, тоже его помнил. Это о нем эмпант говорил, когда рассказывал о том, что холод, что окутывает этого парня, «кусает».