— Как говорит старшина: “Солдат может кровоточить только от раны”, — подтвердил коренастый. — Но таблетки советую, если только совсем прижмет. От них становишься вялым, и легко можно завалить зачеты. Оптимально — найти себе “подружку”, хотя на нашей кафедре это сложно, ведь парней больше. И если поймают за делом — проблем не оберешься. Внеуставные отношения запрещены. С девчонками из других кафедр и проще, и сложнее. Общаги разные, так что встречаться проблемно. Но, скажу тебе, дамы любят мужчин в форме.
С этими словами он зашнуровал ботинок и поспешил на выход. Девчонки тоже уже ушли, а я вдруг осознал, что лишь верх снял.
Заговорился, чтоб его!
Разумеется, я оказался последним.
— Похоже, кто-то пренебрегает нашими правилами, — покачал головой короткостриженый мужчина, недвусмысленно намекая на меня. — Для кого было сказано “три минуты”? Видимо, не для господина Старцева. В этот раз я новенького без обеда не оставлю, но и наказать надо. Десять кругов перед полосой для всех.
Реакция моих одногрупников была очевидной.
— Эй, а их-то за что? — фыркнул я. — Тут я опоздал, а не они.
— Двадцать кругов. За споры со старшим. Ещё одно возражение, и без обеда останутся все.
Теперь на меня смотрели уже со злобой, и я понял, что нужно заткнуться и просто встать в строй.
И как я на это подписался?
Я ГНЕВ! Я божество! Я могу сокрушать армии голыми руками! А со мной обращаются как с каким-то новобранцем…
Ну, Рубцов, однажды я спрошу у тебя за это! А пока я решил затолкать свою гордыню куда подальше и просто копить злость. Она мне ещё понадобится. Я тут, судя по всему, надолго.
Новая одежда была более подходящей для того, чем мы занимались. Это были простые штаны и кофта камуфляжной раскраски. Удобные и прочные.
— Ну, чего встали? Вперед!
И мы побежали, и сказать по правде, я мгновенно понял, чего на меня так зло смотрели остальные. После двадцати кругов, которые были приблизительно равны семи-восьми километрам, сил на то, чтобы проходить довольно сложную полосу препятствий, уже не было.
Мне даже пришлось немного себя усилить гневом, чтобы выправить ситуацию, иначе я бы уже после первых двух кругов рухнул на землю, не в силах даже идти, не то что бежать. Тело Дмитрия ну очень слабое. Зато месяц-другой таких тренировок, и я вне всякого сомнения смогу использовать гораздо больше силы.
С полосой препятствий проблем не возникло, но… я вновь использовал силу. Этого никто, разумеется, не видел, но старшина, Василий Токарев, словно что-то заметил. Когда я оказался на её конце, он так пристально на меня смотрел, прищурив глаза, что это слегка раздражало.