— Хорошо, смотри. Я никогда этого не делал, но сейчас попробую наложить проклятье на пшеницу.
Вкинув всю ману в заклинание, я пафосно выкрикнул:
— Будь проклято!
К моему удивлению перед глазами выскочило сообщение Системы:
Выберете объект, который желаете проклясть:
1. Пшеничные колосья — 10 штук
2. Земля — 23 см квадратных
3. Грунтовые воды — 1,2 литра
4. Подземные пещеры — 5 см квадратных
Ого. Неожиданно. Оказывается проклятье способно запустить щупальца куда угодно. Ну, почти куда угодно, ведь испортить воздух и стратосферу мне не позволили. Зато, как выяснилось, тут есть грунтовые воды и какие-то пещеры, которые не отмечены на карте.
Я выбрал пшеничные колосья.
Какое-то время ничего не происходило. А когда бар маны упал в ноль, десять пшеничек-счастливчиков завяли. Окончательно и бесповоротно.
— Никакой черной слизи. К тому же моей силы хватило всего на десять колосков. А кто мог бы проклясть целое поле? Саурон, что ли? — я присел на корточки и потрогал увядший колосок. — Вот. Совсем мертвый стал…
Мое внимание привлек выпущенный мною энергетический поток и черная слизь. Она будто отреагировала на энергетику проклятья и зашевелилась: медленно текла по земле в мелких миллиметровых желобах. Слизь. Текла. Прям как жидкий металл, влекомый магнитом.
— Ким, глянь сюда, — подозвал я.
— Куда?
— Да сюда смотри! Не туда! Не на колосья! На землю смотри. Вот, правильно, молодец. Ведешь, слизь течет?
— Ничего себе… — обронил Ким. — Я со своим улучшенным зрением не сразу заметил, а как ты смог увидеть?
— Я не совсем увидел, скорее — почувствовал. Когда я наложил проклятье на колоски, то направил энергию, и она потекла… Я заметил ее, а потом увидел слизь. Они текут вместе.
Ким встал во весь рост, приложил ладонь козырьком и вгляделся вдаль. Затем достал карту и долго изучал.
— Слизь течет на север, — с довольным видом резюмировал Ким, оторвавшись от карты.
— Эмм… спасибо, кэп. Что еще?
— Там небольшой пролесок и рудники.
Я нахмурился.
— Рудники действующие?
— Тут не написано. Но рудники совсем рядом.
— Значит надо проверить.
Отступление. Олаф
Ведущая от поля дорога уперлась в пролесок с колючим кустарником. Лошадь недовольно заржала, но будучи не в силах противиться воле всадника, все же сунулась в кусты. Сунулась и завязла. Веко лошади рассекло острыми шипами, кровь залила кобыле глаз, по бокам тоже потекли алые струйки. Лошадь болезненно повела мордой и встала как вкопанная.
— Ан-ну, пошла! — пришпорил Олаф.
Но лошадь и не думала сдвинуться с места.
— Сука! — выругался Олаф. — Еще боевой конь называется! Вернемся в город — сдам на мясо!