- Эми, дочка!
По инерции, сделала несколько шагов вперед, прежде чем остановиться. Просто замереть на месте, боясь повернуть голову в сторону говорившего. Сердце стучало так быстро, что дышать удавалось с трудом и только сильные руки, что сейчас сжимали мои плечи, удерживали меня от падения, а мягкий взгляд синих, темнеющих глаз, удерживал в сознании.
Боковым зрением замечала, как мимо меня спешат несколько врачей, как все они столпились у камеры восстановления, как лихорадочно нажимают кнопки на всплывающих панелях. А воин приставленный ко мне, стоит рядом с медиками и смотрит внутрь камеры со счастливой улыбкой. Значит все хорошо.
- Все хорошо? – поднимая глаза, спрашиваю у своего генерала, вцепившись мертвой хваткой в его руки.
Он быстро оглядывается назад, выкрикивает несколько фраз, ему отвечают и он поворачивается ко мне.
- Все отлично, - кивает с серьезным лицом. – Наш Дэнис в полном порядке, - аккуратно разжимает мои пальцы и притягивает к себе в объятия.
- Мне ведь не показалось? – спрашиваю о мужчине, который назвал меня дочкой.
- Нет, - прижимает меня ближе к себе. – Этот мужчина здесь, за твоей спиной и сейчас, я понимаю, что у вас схожие черты лица, - отстраняется, смотрит мне в глаза и говорит со всей серьезностью. – Если ты не хочешь, можешь не оборачиваться. Одно твое слово и мы уйдем.
- Я хочу остаться, - шепчу едва слышно. – Я, он… - чувствую как Эл напрягается и добавляю: - и ты.
Мой генерал сразу же расслабляется и делает рукой какой-то жест. Мне он непонятен, но воины в черном все понимают и развернувшись, выходят за дверь, которую плотно прикрывают.
Мне сейчас очень тяжело. Все кажется каким-то непонятным сном. Непонятным и страшным. Я хочу обернуться, чтобы посмотреть в лицо, которое уже начало стираться из моей памяти, хочу убедиться, что это действительно мой… Даже мысленно тяжело произнести это слово. Если поверю сейчас, то потом уже не смогу собрать себя по кусочкам, когда оглянусь и пойму, что мы оба обознались.
- Маленькая, - шепчет мне Элиш в макушку. – Все хорошо, я с тобой.
И я решаюсь. Зажмуриваюсь до белых точек и выдохнув оборачиваюсь.
- Милая, - шепчет родной голос и я открываю глаза.
- Папочка! – срывается с губ и я сама не помню, как оказалась в привычных, крепких объятиях. – Ты даже пахнешь как раньше, - втягиваю носом запах папочки и не могу им надышаться. – Я думала… думала вы… Я так скучала. Нам так вас не хватало, - срываюсь на плачь.
- Тише родная, - поглаживает меня дрожащей рукой по спине и нарочно громко шепчет: - Генерал за твоей спиной так сурово на нас смотрит, что боюсь, он спросит с меня за каждую твою слезинку.