А что до меня, так за родного сына можно и случайную ведьму зарезать, тут я даже судить не могу.
Судить только – за договор…
На Коена аж смотреть страшно стало. Стоит, зубы сжал, руки трясутся, ноги подгибаются.
Гус ухмылялся.
- Да не ссы ты так. – И поглядывал на Коена с каким-то удивительным превосходством, пренебрежительно даже. – Еще надо разобрать, при каких условиях Темный тебя заберет. Может только после того, как твой батька на Аделине женится. Может еще можно отыграть назад. Или он уже другую ведьму нашел и в жертву принес.
Но Коен почти не слышал.
- Я… я не хочу так… а мама… да неужели…
- А как вышло-то, что ты ничего не знал?
- Он сам по себе, - фыркнула Марийка. – Это мне мать все говорила, а они с отцом не ладили. Оба… такие…
- И теперь… - У Коена даже дыхания не хватало все сразу выговорить. – Теперь он мою душу заберет? Убьет? Как мать? Порвет… на куски.
И даже почти всхлипнул, но в последний момент сдержался. Вдохнул поглубже, стараясь держаться изо всех сил. Страшно ему, я понимаю. Такой смерти никому не пожелаешь. И не понятно, стоит ли ждать или пронесет.
- Убить может, - сказал Гус. – А душу не заберет, тварью не сделает. Душу можно только самому продать, с чужой не выйдет. А вот порвать да, может. Не ссы. Если за тобой придут, я первый почувствую. Может, и отбить выйдет.
- Гус… - вот это все мне точно не нравилось. – Ты с ума сошел?
- А причем тут я? – Он ухмыльнулся снова еще шире и веселее, аж до озноба. – Или ты хочешь прогнать пацана? Ну, прогони. Без него нам безопаснее будет.
И смотрит на меня так, словно все про всех отлично знает. Словно самый умный тут… И так смотрит, что убить хочется.
- А почему ты первый почувствуешь? – осторожно спросила я.
Он руками развел, словно говоря, что это же очевидно.
- Я орденский маг. Пусть и недоучившийся, пусть и бросивший Орден. Но все равно. Я почувствую, не сомневайся.
* * *
За последний час мы останавливались раза три, и даже больше отдыхали, чем шли, Марийка совсем выдохлась и на ногу наступить не могла. Сейчас сидела на травке, сняв ботинки, поджав губы, глаза чуть ли не на мокром месте.
Коен ходил кругами и нервничал, по сторонам озирался, словно ждал, что за ним вот-вот придут и порвут в клочья, а Гус очень спокойно останавливался, садился рядом с Марийкой и всегда терпеливо ждал.
- Сколько можно сидеть? – у Коена терпения не хватало, и вот сейчас я отлично могла его понять. – Идем уже.
- А куда тебе так торопиться? – удивился Гус, пожевывая сорванную травинку.
- Надо что-то делать! Нельзя же вот так!
Коен прямо на глазах осунулся, посерел.