- До Торинка? – спросила все равно. - Ты меня так до Торинка понесешь?
- Да, - сказал Гус очень спокойно. – Ты тощая, полегче моего рюкзака будешь. Ничего. Или, хочешь, тебя Коен понесет?
- Нет, - Марийка аж дернулась испуганно, на Коена взгляд бросила.
- Ну и решили, - согласился Гус.
* * *
Коен шел угрюмо и молча. Видно было, что ему тяжело… И мысли тяжелые в голове, и рюкзак тяжелый за спиной, аж рубашка вся насквозь промокла. Но донес, чего бы ему не донести, парень он крепкий, а Гус с этим рюкзаком и вовсе бегает.
Вот Гусу куда тяжелее. Пусть Марийка и тощая, но не настолько, чтобы ее веса не чувствовать. К вечеру, когда остановились, все лицо у Гуса пошло красными пятнами, шея тоже красная и мокрая, волосы ко лбу липнут. Но попробуй ему скажи что-нибудь, сразу огрызаться начнет.
И когда на полянке остановились, Гус на травку сел, ноги вытянул…
- Сиди, - велела я, - отдыхай. Мы сейчас ужином сами займемся.
Гус хотел было что-то возразить, точно хотел, но только махнул устало. Делайте что хотите.
Тут, главное, правильно организовать.
Белку я еще по дороге добыла. Увидела на дереве, осторожно подошла поближе, и магией белку усыпила. А дальше совсем просто – подойти и в траве подобрать. С белки, конечно, мяса немного, хвост один… но каша все наваристее будет.
Коена отправила за водой, и потом еще веток покрупнее набрать, чтобы костер дольше горел, а сама место для костра приготовила, хворосту помельче набрала.
Коену Гус нашел топор. Небольшой, на длинной рукояти, и дрова пойдет рубить, и головы, если понадобится.
- Справишься? – спросил. – Если вдруг что, пусть у тебя будет.
Коен подкинул в руке, крутанул, примеряясь. Кивнул серьезно.
- А как драться таким покажешь? – спросил осторожно. – Мне отец показывал, но я не думал никогда, что пригодится.
- После ужина покажу. Но одного раза не хватит, сам понимаешь. Каждый день надо тренироваться.
- Я… буду.
Коен настроен очень решительно. Видно, много всего обдумать успел за этот день.
У Гуса широкий палаш на боку, и дерется он как рыцарь… Вернее, Гус и есть рыцарь, я как-то, глядя на него, все забываю. Старший сын герцога, сам герцогом должен был стать, его учили сражаться, как только ходить начал, у них это строго – лучшие учителя и никаких поблажек. Старший сын должен быть гордостью рода.
В рыцари его посвятили за год до того, как в Орден подался, и он тогда еще, в свои шестнадцать, успел выиграть королевский турнир. Не видела, конечно, но верю. А сейчас, думаю, ему и вовсе равных нет.
Учили для другого, но в нашей жизни все пригодилось.