Не знаю, сколько это длилось, мне казалось – поседеть можно.
Мне казалось даже, я слышу звон стали и хруст костей… но это, конечно, только казалось, отсюда такое не услыхать.
А потом вдруг тварь завизжала отчаянно. И все стихло.
- Все, - шепотом сказала я, облизала губы.
Когда вернутся наши – мы не дождались, сами побежали встречать. Ну что же так долго? Ведь тут идти всего-то… Или они не могут дойти? Вдруг ранены, а мы сидим...
Но только выскочили, налетели на Гуса уже в конце улицы.
Коена он почти на себе тащил, на плече. Коен едва-едва переставлял ноги.
- Коен! – Марийка сразу к нему кинулась.
У Коена кровь из носа и из ушей… но остановилась уже, только дорожки красные остались.
- Все нормально, - глухо рявкнул Гус. – Он живой, просто магией оглушило. Сейчас отлежится и будет как новенький. Ты не трогай… его помыть надо, а то он со страха все заблевал.
Глухо, почти через силу, говорить ему тяжело.
У Гуса рубашка в крови. И видно, как этой крови много, не просто царапина. И то, что он до сих пор на ногах стоит - это тоже ничего не значит. Я отлично знаю, что есть такая магия, которая поддерживает силы и снимает боль, но сама по себе не лечит. И стоит отпустить, как…
Но если живой – это уже хорошо.
И Коена он не отдаст, сам дотащит, на одной магии и упрямстве… а нам такого лося и не дотащить.
И только потом, уже в комнате, глядя, как Марийка Коена на кровать укладывает, тихо сползет по стенке… Живой. Просто ноги не держат.
Бок у него разобранный когтями до кости.
- И что? Стоило оно того? Стоило рисковать?! – мне на месте его добить хотелось.
- Да все нормально, Эль, - он смотрит на меня мутным взглядом и глупо улыбается. – Не переживай.
Глава 11, в которой о деньгах говорят
Коен пришел в себя к полудню. Слегка ошалевший от вчерашнего, с больной головой и страшно голодный. Если голодный – это уже хорошо, жить будет. Остаточная магия развеялась.
Он пошел искать еду вниз, Марийка за ним… Думаю, рано или поздно эти двое договорятся.
А вот с Гусом все было не так просто.
Он, конечно, тоже жить будет, с ним случалось и похуже. Но раны глубокие, рваные, мне пришлось повозиться, чтобы обработать и зашить. Да, я уже столько ран на нем зашила, что впору целителем становиться. Гус лежал тихо, смирно, изредка теряя сознание. Он и крови, и силы много потерял, его кроме обычной слабости еще и магическим откатом накрывало. И болело, конечно.
Но утром вместе с Коеном попытался встать. Я даже мешать не стала, спорить – бесполезно. Но и ясно было, что далеко не уйдет. В общем, хватило чтобы кое-как подняться и сделать пару шагов, и там же у кровати рухнуть. Я только вздохнула тяжело.