— Хера себе метатель! — присвистнул Прапор, когда мы нашли оглушённого Ганзовца. — С такого расстояния, да так точно попасть и ещё суметь оглушить! Вовремя мы его щёлкнули.
Хуже всех в бою показали себя гоблины. Их луки и пращи с трудом брали даже хитин липнов. Про вууршев и вовсе промолчу. И потом в схватке они больше бегали от своих врагов, чем сражались. Но хоть никого из них не убили. К парочке этих зеленокожих коротышек я начал присматриваться за время похода. В бою они себя показали лучше всех. Если и дальше не ударят в грязь лицом, то попробую переманить их в свою группу. Как разведчики, следопыты, знатоки природы они показали себя не хуже, чем Шуа.
К своему стыду мы все позабыли про остатки отряда инсектов. Радуясь успешному завершению боя, мы упустили из вида мохнорылых. А те, увидев, что их соплеменники все убиты, решили удрать. И только Шуа помогла избежать потери трофеев, ради которых мы и затеяли эту авантюру с нападением на превосходящий отряд врагов. Хобгоблинка догнала всех и прикончила. Нам осталось только собрать с убитых их мешки и сумки.
Кристаллов среди вещей не нашли, зато обнаружили шары, похожие на осиные ульи из серой бумаги. Эти штуки были плотные и тяжёлые. Когда разрезали один из них, то увидели внутри крупных личинок или вернее куколок насекомых. Все они были разного размера. От пяти до десяти сантиметров в длину и формой напоминая круассан. Только цвет грязно-белый с коричневыми и тёмно-красными точками. Разрезав четыре куколки, внутри мы нашли слизь, остатки какой-то личинки и один прозрачный сверкающий кристалл с лёгким зеленоватым отливом.
— Есть! — непроизвольно воскликнул я, когда увидел его.
Прямо на месте боя мы принялись потрошить ульи и ломать куколки. Всего нам досталось двадцать четыре бумажных шара величиной с баскетбольный мяч. В каждом находилось от десяти до тридцати куколок. И от двух до семи кристаллов. Всего мы получили их сто два.
Кроме кристаллов мы взяли только копьё кентавра и два его дротика. Всё оружие было будто бы отлито в одной форме. Но при этом по ощущению и балансу казалось, что древки частично пустотелые. Главное оружие кентавра всезнающий оружевед Ганзовец обозвал «пальмой». Длиной то было примерно два метра и на пятке имело круглую пластину, как у восточного меча-шамшира. Она препятствовала выскальзыванию копья из руки.
Дождавшись, когда к пострадавшим вернутся силы, я приказал выдвигаться в путь. Нам предстояло добраться до посёлка на своих двоих. Увы, но струг не вызвать.
«Ничего, дойдём», — пообещал я себе.