Черт, я ведь сам хотел ей рассказать, но прежде как-нибудь смягчить удар.
— Да, — кивает папа. — Её зовут Мина Жемчугова, она — наследница «Travel pearl». Ты точно должна была слышать о такой туристической компании…
— Папа…
— Молчи! — прикрикивает он. — Дай мне поговорит с девочкой! Итак, — его голос снова понижается, — все мы знали, что этот день когда-нибудь настанет. Ни для кого не секрет, что ни я, ни Зинаида Александровна не согласились с выбором сына.
Отец говорит очень жестокие вещи таким тоном, словно погоду за окном обсуждает. Я снова делаю попытку вставить слово, но папа отмахивается. Алина резко вдыхает.
— Нашей фирме нужно расширяться, и породниться с такой компанией — это сродни выигрышу в лотерею. Новые возможности, новые связи, следовательно, увеличение состояния. Я не готов из-за какой-то там любви терять возможность отлично заработать и…
— Я не собираюсь и дальше это слушать! Алина, можешь идти. Мы с отцом поговорим наедине.
— Нет, — твердо говорит папа, — Алина останется и услышит то, что ей полагается услышать!
— Тогда перестать оскорблять её и наши чувства!
— Чувства! — язвительно повторяет отец. — Да ты ещё сопляк, чтобы говорить о чувствах! Ты ещё не знаешь, что такое любовь! В тебе просто гормоны бушуют, вот ты и ведёшься на эту смазливую мордашку и длинные ноги! Не смей прерывать меня! Я тебя не для того родил и воспитал, чтобы ты огрызался! Сначала хоть чего-нибудь добейся в этой жизни, а потом уже перечь, понял меня?
Я поджимаю губы, раздув при этом ноздри.
— А теперь слушайте меня! Оба. — Отец указывает пальцем на папку, лежащую на середине стола. — Если ты, сынок, думаешь, что я позволю тебе жениться на чаде Варламовых, то ты — идиот, и я точно не твой отец. Я не просто так сказал тебе вчера, что у меня есть компромат на её папашу. — Он мотнул головой на Алину. Она вся сжалась. — Он держится на этой должности до сих пор только по той причине, что я не пускаю это в ход. Можете не сомневаться, что здесь достаточно доказательств, чтобы не только скинуть его с нагретого местечка, но и в тюрьму упрятать.
Моя рука всё ещё лежит на плече Алины, я чувствую, как она дрожит. И я, кажется, вместе с ней. Я не мог видеть ни её лица, ни её глаз, но был уверен, что она побледнела, а глаза в ужасе расширились.
Да, папа вчера достаточно ясно сказал, что отец Алины отправится за решетку, если я не женюсь на выбранной им невесте. И я до последнего надеялся, что Мина пойдет мне навстречу, первой отказавшись, но всё обернулось не лучшим образом.
Отец вновь успокоился, он притягивает папку к себе, которую ни я, ни Алина не собирались брать в руки. Слишком уж много грязи было внутри, век не отмыться.