Спустя 1,5 месяца
Мина
Ненавижу кафельный пол. Звон моих шпилек на нём слышится особенно громко — хуже, чем скрип ногтей по стеклу. Я подхожу к заветной двери.
Там вот уже два года находится та, ради которой я готова даже ботинки отцу облизать. Мне не важна ни моя жизнь, ни моя гордость. Единственно ценная для меня вещь — это жизнь родного человека. Самого родного.
Мне необходима вся моя смелость, чтобы открыть эту дверь и войти внутрь. Я не могу сдержать свой страх. Он накатывает на меня каждый раз, когда я оказываюсь здесь. Пока я где-то далеко, всё происходящее кажется не таким реальным. А здесь… сейчас…
— Мамочка, я пришла. — Я улыбаюсь, закусывая губу, чтобы удержаться от нахлынувших слёз.
Она не отвечает мне. Ни слова. Последние два года.
И если бы меня спросили, чего я боюсь больше всего, я бы, не задумываясь, ответила, что… я боюсь никогда снова не услышать её голос.
Я подхожу ближе. Она лежит на больничной койке. Вокруг неё всевозможные аппараты. Всё её тело напичкано какими-то трубками.
Кома.
Мама в коме уже два года.
Помните, как в фильмах показан человек, лежащий в коме? Так вот это полный бред.
От красоты моей мамы не осталось и следа. Она лежит в неестественной позе, слегка запрокинув голову. Её лицо немного опухло, глаза сжаты. Во рту — вентиляционная трубка.
Один только взгляд на маму заставляет мое сердце болезненно сжаться, а горло запершить. Я уже не могу сдерживать поток слёз. Он проливается, стекая по щекам. Я поджимаю губы, чтобы скрыть их дрожь.
— Прости, мамочка, что так давно не приходила к тебе. — Я уверена, что мама меня слышит, поэтому делаю усилие, чтобы голос скрыл присутствие слёз. — Ты же знаешь, я работаю…
Конечно, это отговорка. На самом деле, я не могу видеть маму в таком состоянии. Это слишком тяжело для меня. Сердце и так постоянно кровоточит, но когда я здесь, боль становится невыносимой. Легче вытащить этот орган из груди, чем унять.
— Ты ещё не знаешь, но завтра я выхожу замуж.
Да, этот «праздник» состоится уже завтра. Зинаида Александровна сделала все, чтобы эти полтора месяца стали для меня незабываемыми. Она очень хорошо постаралась.
Теперь я вздрагиваю от одного только её радостного голоса.
Зинаида Александровна ежедневно таскала меня с собой на всевозможные встречи. Флористы, костюмеры, дизайнеры…
Как поётся в детской песне — им нет числа, им нет числа.
Только вот ко мне ветер перемен не прилетит.
Последний раз я видела своего жениха на примерке платья неделю назад. Он не сказал ни слова, пока рядом крутилась его мама или же швеи. Но стоило им выйти из комнаты, как Влад обернулся ко мне, посмотрел на меня уничтожающим взглядом и произнес одну единственную фразу: