— Не вздумай. Мне не нужна искусственная кукла.
— Это радостно слышать. А то…
— Тормози, — Дёма удерживает меня, кивая на один из столиков, за которым сидят Даня с Кристиной.
Сидят очень мило, друг напротив друга, тихонько разговаривают, заказав по чашечке… чего-то, неважно чего, но самое главное — держатся за руку. Ладонь брата бережно накрывает девичью кисть и у меня возникает непреодолимое желание нарисовать этот момент, что в данных обстоятельствах, по меньшей мере, несподручно. Ограничиваюсь тем, что исподтишка фоткаю их. Потом сделаю набросок.
Замираем в отдалении, не решаясь нарушать царящую идиллию и минуты две, не меньше, просто наблюдаем.
— Что ты с ним сделал? — спрашиваю я. — Даня никогда не был так робок с девушками.
— Я сделал?! А ты уверена, что дело во мне? Может дело в тех, кто был у него до неё? — резонно замечает Игнатенко. Это он Лесю имеет в виду? Капец. Как же сильно одна сучёнышная выдра должна была пройтись по мужскому сердцу, что следы её пребывания до сих пор не стираются? Увидела бы эту дрянь, лично оттаскала бы за патлы.
— Мне кажется, мы там не нужны, — наконец, решаю я, понимая, что топтаться возле перил просто глупо. Про нас не вспоминают. По сторонам не смотрят. — Если что, скажем: кроссовки пошли тебе выбирать. Можем, кстати, реально глянуть.
— Зачем мне кроссовки?
— Чтоб на смену берцам что-то было.
— Так у меня есть кроссовки.
Ого. Признание застаёт меня врасплох. Вот так нежданчик.
— Чё, правда?
— Правда. Я тебе больше скажу: у меня ещё и зимняя обувь есть. У тебя, кстати, есть?
— Есть. В Москве… Но до холодов пока далеко, — добавляю поспешно я, пока меня не потащили в обувной. — Ну раз не надо, тогда давай скинем пакеты в машину.
А потом в кино можно сгонять. Дать им ещё пару часов.
— И перекурим.
— И перекурим.
Скинули, перекурили, но в кино идти не торопимся. Специально посмотрели репертуар, но ничего мало-мальски стоящего не нашли. Честно говоря, и охоты особой нет тратить два половиной часа ни на что. Мне куда приятней просто вот так посидеть в Гелике. Ещё и на водительском месте.
Демьян вкратце объясняет: где, что и какие педальки жать, но я не вникаю.
Никогда не было желания получать права. Я обычную тележку в супермаркете вожу как камикадзе, умудряясь играть в боулинг с народом, поэтому не думаю, что с моим везением стоит рисковать чужими жизнями на дороге.
Так что вместо того, чтобы запоминать, как переключать рычаг передач, смотрю на Демьяна. Тщательно сохраняю в памяти каждую его чёрточку и каждую родинку, будто не помню всё это с прошлых разов. Будто не его портрет, пусть и корявый, покоится у меня в скетчбуке. Но я хочу ещё один. Качественней.