Ее вопрос имеет смысл. Я понимаю, почему она не отвечает и бросает мне вызов. Она думает, что я стараюсь выбрать между ними, выбираю и не могу определиться. Сейчас мне не нужно думать. Я смотрю на нее, и мой ответ она легко может прочесть в моих глазах.
Она слегка кивает:
— Тогда пусть все идет своим чередом. Прекрати метаться.
Я протягиваю руку и обворачиваю ее вокруг тонкой талии Линдси. Притянув ее податливое мягкое тело, я провожу свободной рукой по ее волосам. Темные ресницы Линдси трепещут от моих прикосновений, ее грудь вздымается, и все что я хочу сейчас — это вновь оказаться в ней.
Наши губы встречаются и… все.
Большое я ничего не чувствую, кроме нее.
* * *
Покинув ее спальню утром, я иду в Игл Хаус. На меня многие таращились, когда я выходил из ее комнаты, но это меня не волнует. Нас уже обсуждают не одну неделю.
Сэд спит в общей комнате на диване. Как только я вхожу, из его спальни выплывает взъерошенная брюнетка и, улыбнувшись мне, выскальзывает из комнаты. Я вижу возле дивана использованные презервативы и начинаю пихать Сэда.
— Сэд, твою мать. Когда ты научишься попадать в мусорные ведра?
Он смеется, похрюкивая, затем открывает глаза. Они мутно-голубого цвета, точно такого же цвета тени под ними. Перемазанные чем-то русые волосы Сэда торчат во все стороны.
— Чувак, — сонно бормочет он. — Где ты был вчера?
Я запинаюсь об пустую бутылку и иду в ванную.
— А ты как думаешь?
— О, ясно, — ухмыляется он. — Слушай, Клэй, — его тон становится серьезнее. — На этой неделе нужно, чтобы ты тоже был.
Я останавливаюсь.
— Зачем? — Он знает, что я не люблю напрямую во всем этом участвовать.
— Боюсь, эти ребята из другого теста. Ты мне снова нужен, друг.
Я киваю.
— Хорошо.
— Спасибо, — бормочет Сэд, потирая испачканное помадой лицо. — Ты знаешь, что я…
— Да, — перебиваю его. — Ничего не изменилось. Мы вместе в этом.
С этими словами я закрываюсь в ванной, которая каким-то чудом пережила ночной трах Сэда. Ванная и раковина сияют, и не видно нигде порванных трусиков.
В субботу нет тренировок. Линдси сказала, что поедет в Беверли Хиллз, чтобы пройтись по магазинам. Мне есть чем заняться, например, навестить родителей, я проигнорировал от отца пару звонков, и наверняка, он в ярости.
Но сначала мне стоит все же поймать Спенс. Мне надоело это. Чтобы ни случилось, у нас есть общее, мы были близки на протяжении трех лет. Это не может просто так закончиться, нам нужно хотя бы поговорить. В субботу она обычно помогает в детском медицинском центре. Спенс и несколько ее сокурсниц приезжают в клинику, чтобы проводить развлекательные игры с детьми, больных раком. Однажды она заставила меня поехать с ней. Тогда я поразился силе этих детей, и силе, которая заставляла Спенс ехать туда каждый раз, смотреть в глаза этим детям, в которых полная обреченность. Даже если они до конца не понимают, к чему их приведет болезнь, они улыбаются. Одна улыбка такого ребенка может разорвать сердце в клочья.