Боковое зрение улавливает движение и, повернув голову, я вижу маму. Она сидит в кресле, с улыбкой наблюдая за мной и Линдси. По ее лицу текут слезы. Она любит музыку. Ей нравится то, что играет Линдси, эта музыка заставляет ее плакать.
Линдси поворачивает голову к маме и через несколько секунд заканчивает игру.
— Я тоже плакала, когда впервые сыграла это, — говорит она моей маме.
— Это музыка Рональда? — растягивая слова, спрашивает мама.
Линдси кивает и замечает меня.
— Давно ты здесь стоишь? — Ее лицо выражает восторг, при виде меня.
После ссоры, которая на какой-то миг опустила нас в долбаное инферно, мы достигли катарсиса.
Мы не станем милой и щебечущей парочкой. Мы будем разрывать друг друга во всех смыслах, и это то, что мне нужно. Она мне нужна.
— Нет. — Я улыбаюсь и подхожу к маме. — Здравствуй, мама.
Она улыбается и проводит шершавой ладонью по моему лицу.
— Вы два ангела. Спасибо, милая за эту чудесную музыку. — Ее взгляд сосредоточен на Линдси.
— Не за что.
Нас прерывает вошедшая сиделка.
— Миссис Клэй, нам нужно вернуться в комнату. — Я вижу, что она осторожно пытается намекнуть, что маме пора принимать таблетки.
Мама сегодня спокойна. Все так же улыбаясь, она встает с кресла и, подойдя к сидящей Линдси, оставляет на ее лбу поцелуй. Затем уходит вместе с женщиной.
— Ты рассказала ей о Рональде? — спрашиваю я Линдси, когда дверь за ними закрывается.
— Да. Мне кажется, я ее расстроила. — Она поднимает ноги на пуфик и обхватывает голые ноги руками.
— Она тебя полюбила. — Я подхожу к ней и заправляю ей за ухо выбившуюся прядь. — Ты такая красивая. — Мой голос срывается на шепот.
Сегодня я другой с ней. Сегодня мне не хочется шутить по поводу секса, мне не хочется сорвать с нее одежду. Мне хочется просто на нее смотреть.
Линдси опускает веки, наслаждаясь моими прикосновениями. На ней нет косметики, ее лицо чистое и невинное. Так она выглядит, как… ангел.
— Перестань винить себя, — говорю я и беру ее за руку.
Линдси встает на ноги и прячет глаза.
— Почему ты меня простил? — шепотом интересуется она и поднимает голову.
Я смотрю в ее пепельные глаза, в которых скрываются столько страхов и невыплаканных слез. Она мучается стыдом, и это разрывает мне сердце.
— Потому что я люблю тебя, — произношу я.
Я не планировал сказать это. Это получилось само собой. Конечно, я хотел это сказать вслух, но не тогда, когда мы занимались бы сексом, когда физическое удовольствие притупляет разум. Эти слова легко слетали с моих губ, когда я говорил их Спенс. Но говоря их Линдси, я чувствую, что это сложно, что это действительно не просто слова.