Протопопов недолго думая подошёл к толстяку, вытащил папиросу «Капризъ» из его рта и потушил прямо в чашке чая.
— Курить — здоровью вредить, — Протопопов улыбнулся.
Толстяк выпучил глаза ещё шире, но сказать ничего не сказал.
— Так, Евгений Александрович, — Марков тут же вырос перед ним, прихватил за локоток аккуратненько так, потащил из кресла. — Не надо на меня так смотреть, постоите, вам полезно физические нагрузки. Это же место для Александра Дмитриевича, вы, наверное, не расслышали.
В конце концов, толстяк сдался и заковылял к стенке, вдоль которой стояли те, кто не поместился на диванах. По пути едва не перевернул стол с заварочным чайником. Протопопов проводил его взглядом, покосился на Маркова.
— Не гостеприимный вы хозяин, Николай Евгеньевич.
— А ему натурально полезно постоять, — хмыкнул Марков. — Я ведь не шучу, Александр Дмитриевич.
И, видимо, восприняв слова о собственной негостеприимности близко к сердцу, тут же оформил для Протопопова чашку чая.
— Угощайтесь, располагайтесь…
Он потянулся за сахаром, видимо положить в чашечку министра, но Протопопов резко схватил депутата за запястье.
— Я разберусь дальше сам. Спасибо, уважамеый.
Причем схватил так, что сахар даже просыпался на стол. Ну что поделать, сохранялась у Александра Дмитриевича привычка следить за тем, чтобы никто и ничего ему в еду или питье не подсыпал ненароком.
Марков улыбнулся криво, явно смутился.
— Как скажете, мое дело предложить.
Ну а дальше Протопопов расселся в креслице, угостился чаем, который счёл весьма отвратительным на вкус, остывшим и вообще заваренным неправильно. И прикинул, что к чему на квартире у правого депутата, не обращая внимание на самого Маркова, травившего над ухом плоские шуточки «за 200».
За СРН Протопопову приходилось слышать прежде. Какие-то десять лет назад (если по меркам этого времени) члены данной организации были известны рядом жестоких политических убийств. Например, видных кадетов Герценштейна, Иоллоса и «трудовика» Караваева и даже прославились неудачным покушением на Витте. Правда и сами члены СРН были хорошо так пощипаны большевистскими боевиками, те особо не выбирали методов и были скоры на расправу. О том, как обстоят дела у союза сейчас, Протопопов подробно не знал (дерьмово видать дела обстояли, раз ни слуху, ни духу), но был не прочь послушать старика с пышной белой бородой, вышедшего в центр зала под аплодисменты, в котором сразу узнал Римского-Корсакова. Этот дедушка, будущий активный участник Белого движения и нынешний член Госсовета, славился своей непримиримой борьбой по уничтожению революционных банд и агитаторов против России. Помимо пышной и причудливой бороды, у Александра Александровича была выверенная осанка и совершенно убийственный взгляд в стиле «убью и закопаю».