— Не стоит.
И Римский-Корсаков, и Протопопов обернулись на Маркова единовременно.
Тот пожал плечами коротко и удалился, так и не сказав для чего приходил.
— Я скажу прямо, Александр Дмитриевич, — Римский-Корсаков вернул на Протопопова взгляд, но теперь в нем не было прежней железной хватки.
Пощупали друг дружку.
Нагляделись.
И хватит.
— Нам надо держаться вместе, как мы и обусловливались, — заявил Александр Александрович. — Времена нехорошие настали, как вам известно и без меня. Заразу хотят в головы людей подселить, размножить и убедить в том, что Россия и все русское — непотребно и должно быть уничтожено на корню. И вместо того чтобы разворошить гнездо гадюк, находятся люди, именуемые себя истинными патриотами, кто этих гадюк подкармливает и гладит по головке.
— А вы сам то? — спросил Протопопов мягко, но при этом так, что от вопроса по коже натурально мурашки прошли.
— Мы, господин министр, спим и видим, как непотребства из России матушки вымести, да вот только патриотом в наше время становится быть опасно, к моему глубокому сожалению.
— Понимаю, продолжайте, — Протопопов кивнул, давая понять, что до сих пор не услышал конкретики из уст Римского-Корсакова и не прочь услышать теперь.
Александр Александрович подобрался, огляделся, прежде чем продолжить, будто бы опасался, что на собрании СРН найдутся те самые гадюки, о которых было сказано выше.
— На самом верху требуется капитальный ремонт, — сообщил он стальным голосом. — Государственная Дума должна быть распущена немедленным манифестом.
— Я верно понимаю, что об этом шла речь на недавней встрече господина Маклакова и Государя?
— Маклаков предложил Государю проект манифеста, — процедил Александр Александрович.
Помолчали.
Протопопов переваривал сказанное. На лбу Римского-Корсакова блестел холодный пот.
— Идёт грызня за власть, тогда как нужно всем соединиться в кулак, — наконец, продолжил Александр Александрович. — В жуткую военную годину все как ослепли. Думу следует распустить, и не созывать далее ни в коем случае, до тех пор, пока не подойдёт для этого законное основание.
— Я слышал, что правые колеблются между перерывом и роспуском? — уточнил Протопопов.
— Роспуск и только! — Римский-Корсаков ударил кулаком о ладонь.
— Понятно, Александр Александрович.
— Государь сказал, что на сим разговор с господином Маклаковым не окончен… — вкрадчиво сообщил старый боевик. — Так что…
— Мы обуславливались, что будем говорить прямо, — напомнил Протопопов. — Что вам нужно?
— Деньги!
— Допустим, а чего же, Александр Александрович, господин Маклаков не попросил нужную сумму у Государя, раз тот проникся вопросом? Замечу, что Барк ничего не говорил мне по этому поводу. А бюджет, знаете ли, не только вам урезают, но и прочим. Денег мне натурально неоткуда взять.