Ну вот, смутили народ, - проскальзывает у меня мысль. И, наконец, справившись с навороченным замком, я почти запрыгиваю в номер.
Стас не теряет ни секунды. Стискивает мои булочки и забрасывает на кровать.
- Снимай всё, Ринка! Буду воспитывать!
Слушаюсь и рывками стягиваю с себя одежду.
- Руки на грудь! - его голос твёрдый и уверенный. Но желание читается в нём без проблем. Неприкрыто. Слишком явно проступает.
- А может... не надо воспитывать, дядя Стас? Я и так послушная и примерная девочка...
Вот сейчас всё и начнётся!
- Ты хулиганка, Ринка! Озабоченная и несговорчивая! - упирает меня коленями в край кровати. Одну сгибает до максимума, подтягивая стопу вверх, а вторую заставляет опустить на пол.
- Тогда, может быть я просто в углу постою, дядя Стас? Или согласна помыть вам тут полы, убраться, а то вон какую пыль развели... - указываю подбородком на полированный журнальный столик и стоящую рядом, такую же, идеально чистую тумбу.
- Не получится увильнуть от наказания, милая... - его голос дрожит от предвкушения. А у меня дрожит между ног. От того же.
Замахивается розгами и лупит правую ягодицу.
Кожа загорается и саднит. Приятное и забытое ощущение. Кайф на грани срыва.
Откуда от набрал этих девайсов? И когда успел? Давно затарился?
- Маленькая! Непослушная! Жопка! - лупит мой зад после каждого слова, а, согнутая в колене нога до предела вытягивает набухающие половые губы. В таком положении усиливающееся в них давление ещё более приятно.
- Ринка! Ты как, малышка? - он уже остановился? Ну надо же! А я только вошла в раж.
- Отлично, дядя Стас! Просто божественно.
Отбрасывает розги в сторону и звенит пряжкой ремня. Секунда и острый, как копьё член упирается в мой вход и осторожно проскальзывает внутрь.
- С ума сойти, какая ты сладкая, девочка моя... - он стискивает мои бёдра и вонзается с таким напором и рвением, что мои стоны, слышны наверное даже администратору.
Подвиливаю на него попой и кричу почти в голос, когда мы одновременно сотрясаемся от дикого, пробирающего до мурашек оргазма.
Стас роняет меня на постель и сам пристраивается рядом. Шумно дышит и улыбается. Поглаживаю его грудь и живот, не переставая удивляться, как в таком возрасте возможно иметь тело, которому многие двадцатилетние позавидуют.
- Рин...
- А? - целую его живот в районе верхних кубиков пресса и плавлюсь, как сыр в духовке.
- Давно хотел сказать...
- Ну, лучше поздно, чем никогда. Слушаю…
- Я люблю тебя, маленькая. И на этот раз ты никуда не отпущу. Понимаешь, к чему я?
- Любит?
Это слово прозвучало для меня, как гром среди ясного неба. Душа разрывалась на части. Я явно её ощущала, потому что такой тупой и тянущей боли я не испытывала никогда в жизни. С одной стороны, мной завладело непреодолимое желание ответить ему. Сказать, что тоже люблю. И давно. Вот уже год, с того самого момента, когда я сбежала от него прошлым летом. А может, ещё раньше... Хотелось и смеяться, и реветь одновременно, отдаться чувствам, пойти, поехать за Стасом, куда бы то ни было. Быть вместе. Всегда. Но другая моя сторона, до сих пор напуганная и тяжело переживающая вердикт врачей, не позволяла мне сделать этого. И она оказалась сильней - я только чмокнула Стаса в ответ на его признание и трусливо промолчала.