Как никогда остро ощущаю, что он удерживает себя только силой воли.
А мне… хочется обхватить себя руками, спрятаться в этом коконе. Острое чувство беззащитности лишает сил.
- Не убегай, Наами Дея. Это бесполезно, - хрипловатый уверенный баритон незнакомца звучит все с тем же странным акцентом. - Я найду тебя даже на другом краю Земли. Но я потратил много сил, чтобы тебя вернуть.
- Да кто ты такой?! - мое самообладание все же дало трещину. - Что тебе от меня нужно?!
- Ты. Мне нужна ты.
Я готова просто взвыть. Эта ситуация с маньяком, гипнозом - или я уж не знаю, как он это делает - просто достала до печенок!
Тигровый плед отлетел в сторону, а я спустила босые ноги с кровати. Черт, ну конечно я снова в одном белье! Но зато под одеялом. Надо же, какая забота!..
- Какого черта происходит?! Кто ты такой?! Не знаю, как ты проходишь сквозь стены, но ты - гребаный маньяк, которому место в тюремной психушке!
Понимание того, что я вновь раздета, что он вновь видит меня… такой, просто сносит голову. Все мои страхи оживают и кружатся хороводе, радостно улюлюкая и утаскивая в темноту отчаянья.
Не обращая внимания на тяжелый, оценивающий мужской взгляд, я судорожно подбираю сброшенную на полу одежду, и начинаю одеваться: джинсы, футболка, теплая толстовка.
Руки дрожат и даже застегнуть молнию удается лишь с третьей попытки.
Никогда не думала, что можно одновременно испытывать страх и злость. Но именно это сейчас со мной происходит. Злость на того, кто так бесцеремонно ворвался в мою жизнь и страх от того, что я не знаю, что с этим делать. Непривычное ощущение беспомощности давит на плечи и сдавливает грудь.
Мужчина молчит, только хмурится и прищуривает глаза. А мне вновь хочется швырнуть в него чем-нибудь тяжелым. Но от незнакомца исходит такое ощущение опасности, превосходства и власти, что я инстинктивно чувствую: злить этого психа не стоит.
Поэтому просто сажусь на пол и начинаю молча шнуровать берцы, которые лежат тут же на ковре.
Уж не знаю зачем... Просто чтобы не смотреть на этого монстра. Перевести дух, собраться с мыслями. И еще, это смешно, но тяжелые ботинки с рифленой тракторной подошвой, в которой вечно застревают мелкие камни, придают уверенность. Как будто я смогу убежать.
И все же, понимаю, что молчать больше не могу. Слова сами просятся на язык.
- Ты вламываешься в мой дом, раздеваешь, насилуешь… - я чувствую, что голос дрожит, а лицо горит, когда я в красках вновь представляю свое унижение и от этого становится еще хуже.
Но мужчина вдруг вздергивает подбородок, демонстрируя резко очерченную линию челюсти, и хмуро говорит: