И это была еще не единственная причина утайки. Вера боялась, что они отговорят, не отпустят, но она всем сердцем, всей интуицией и всеми своими логическими мозгами ощущала – пока она сделала правильный выбор, и плевать на риски. Ее приоритеты поменял сам Захар, когда просто ее отпустил. А это однозначное свидетельство, что он не всегда думает только злом, сидящим в его голове, прислушивается и к более глубинным позывам. И еще она убедилась в искренности его чувств – Базука не врет про влюбленность, иначе точно бы мнение Веры уже в расчет не брал. Он хочет взаимности, самой прямой и естественной, его не устроят полумеры или вынужденные капитуляции, омытые ее слезами и соплями. Но если человек способен на любовь, то он небезнадежен! Наверное… С некоторой долей вероятности. Никто ж в таких ситуациях людей не проверял. Однако пока в нем есть этот свет, с ним еще можно разговаривать и договариваться. Хотя бы обмениваться информацией о происходящем.
Про третью причину Вера даже не думала. Та сама всплыла, когда она на следующий день неуверенно давила на дверной звонок и слышала шаги внутри квартиры. Просто была еще самая банальная тоска о несбывшемся. Яростно отодвигать ее можно еще хоть годами, но ведь давно хотелось сдаться и хотя бы одним глазком взглянуть на то, что в итоге получится.
Он открыл почти сразу, замер на секунду, но мгновенно расслабился, как с Базукой всегда происходит при сильном волнении. Равнодушно растянул губы в улыбке, сложил руки на груди и оперся плечом на стену, выделяя лишь небольшое пространство для гостьи, чтобы вошла. Но и приглашать не спешил, а Вера начало этой встречи тоже была готова тянуть сколь угодно долго. Она даже улыбнулась ему похожей улыбкой – как будто ее вообще ничего не беспокоило.
Захар и «приветом» ее не удостоил:
– Знаешь, я был абсолютно уверен, что ты не придешь, и потому не купил цветы.
– Плевать я хотела на цветы, – ответила она ему и тоже уперла плечо в дверной косяк по другую сторону. Так же склонила голову. – Был уверен, что не приду, но ждал.
Она не спрашивала, потому и Базука не был обязан отвечать. Только улыбка его сделалась чуть шире и совсем на ничтожную каплю искреннее.
– Ты поступила довольно жестоко, забыв вчера обозначить точное время.
– Кто тебе сказал, что я об этом забыла? Нет, я как раз и планировала обезвредить тебя на максимально возможное время. Мы боремся со злом, помнишь?
– И точно, – его глаза теплели, а карий цвет вокруг зрачка становился глубже. – Я придумывал, какое преступление можно организовать прямо здесь, но почти додумался только до того, чтобы полить растения.