– Чейз, он выглядит заброшенным. И еще ты обратил внимание, что здесь абсолютно тихо.
– Да, я заметил.
Честно говоря, я сразу обратил внимания на этот факт и это не сулило нам ничего хорошего. Скорей всего это как-то связано с наступлением ночи на этой планете, но в любом случае скоро мы это узнаем.
– Шарлотта, я войду первым, а ты постоишь на крыльце. Если что-нибудь пойдет не так или там кто-нибудь будет, то ты немедленно возвращаешься на корабль. Помнишь мы проходили небольшую пещеру полчаса назад? – она кивнула – Хорошо. Спрячешься там, пока не встанет солнце, а потом сразу на корабль. Ты поняла меня?
– Но Чейз, а как же ты?
– Это не обсуждается Шарлотта!
Я дождался ее кивка и зашел внутрь, но отчего-то мне все равно казалось, что она не сделает этого.
Внутри как-то странно пахло, будто сыростью, и абсолютно ничего не было видно. Солнце практически скрылось за горизонтом, и температура стала резко падать. На улице стало уже небезопасно, и я позвал Шарлотту внутрь, закрыв дверь. Выудив из кармана фонарик, я осмотрел хижину и, к счастью, никого не нашел. Шарлотта оказалась права, она была заброшена. Я увидел в первой комнате что-то вроде древнего камина и разжег огонь. Сразу стало значительно теплее.
Шарлотта прошла вперед, открывая ящики и рассказывая мне о их содержимом, а я, наконец, опустился на кровать и с облегчением выдохнул. Мне была нужна небольшая передышка.
– Чейз, как твоя нога? Сильно болит? – Шарлотта присела передо мной на корточки и погладила меня по руке, которую я положил на ногу, чтобы хоть как-то облегчить боль.
– Ничего. Скоро пройдет. Я просто давно не нагружал ее. Что ты нашла? – перевел я тему, потому что мне было невыносимо терпеть то, какими глазами она меня смотрит.
Мне хотелось заключить ее в свои объятия и поцеловать, а потом повалить на кровать и заняться с ней любовью. Но я понимал, что это лишь спугнет ее. В прошлый раз я поспешил и теперь нужно действовать медленнее. Я уже принял тот факт, что не смогу без нее, ведь эти два года прошли для меня в мучительном ожидании ее возвращения, но эта жестокая женщина даже себе не могла признаться, что что-то испытывает ко мне. Кира несколько раз говорила мне, что у Шарлотты что-то случилось. Она не звонит и не хочет больше прилетать к нам, и я понимал, что причина была во мне, но сказать это дочери я не решился.
– Чейз, тебе говорили, что ты хмуришься, когда думаешь? – тихо рассмеялась Шарлотта и, поднимаясь, отстранилась от моей руки и я сразу пожалел об этом – Давай что-нибудь перекусим и отдохнем. Неизвестно, что нас ждет впереди.