Леонис некоторое время постоял у трона, буравя взглядом спины имперцев, пока они не скрылись за массивными дверями Тронного Зала. Если бы взглядом можно было убивать, то у сенторийской делегации были бы серьезные проблемы.
Тронный Зал быстро опустел. Остались только Артур с Кирой, несколько солдат и наводящие порядок слуги.
— Крыс меня не впечатлил. Обычный южанин, только носатый и зубастый. Он же совсем не страшный. Как и все остальные имперцы, особенно маги, — изрекла Кира с неподдельным разочарованием в голосе, словно ее смертельно обидели. — Неужели, Людоед такой же хилый коротышка?
— Без сомнения, — расхохотался Артур и раскрыл объятия, а в уголках его глаз, светящихся радостью, собрались морщинки. — Я по тебе очень скучал, цыпленок.
— А ты привез мне подарок? — спросила Кира и крепко обняла его в ответ.
— Твой отец вызвал меня с границы столь поспешно, что я не успел приготовить что-то особенное.
— Но ты же обещал! — она ткнула его пальчиком в металлический нагрудник с рельефным оскалившимся гербовым львом Вертиса.
— Я всегда держу слово. Я сказал, что не было ничего особенного. Но нельзя из-за такого пустяка оставлять любимую племянницу совсем без подарка.
Жестом фокусника Артур вытащил нежный слабый цветок, корни которого были бережно обмотаны влажной тряпочкой.
— Ммм, больное растение? — ничуть не расстроилась Кира, но забавно наморщила носик, продолжая улыбаться.
— Это лапа льва или горный эдельвейс. Один из самых редких видов. И он так выглядит, когда здоров. Его имя Горец. Если повезет, и он приживется, то в дворцовой оранжерее будет такое чудо.
Белые войлочные лепестки и листья смотрелись трогательно и нелепо в одно и то же время, словно паук набросил на них паутину, чтобы хоть как-то согреть хрупкие цветы.
— И, правда, этот Горец очень похож на лапу, — она деликатно дотронулась до мохнатых лепестков. — Но это подарок для мамы. Ей точно понравится.
— Я рад. Королеве угодить сложней, чем тебе.
— Но тогда в другой раз привези мне два подарка!
— Три.
Принцесса звонко рассмеялась, взяла у него цветок и повертела в руках. Когда она снова подняла на него свои ясные небесно-голубые глаза, то уже не улыбалась.
— Я не хочу замуж за Людоеда, — беспомощно прошептала она.
Артур погладил племянницу по светлым волосам, заплетенным в две косички, растрепавшиеся за день.
— Не бойся, малышка. Никто не отдаст тебя этому чудовищу, — впервые Артур ей солгал и понадеялся, что из-за неопытности и еще пока не сильно развитого магического дара она этого не поймет. Он не мог поделится своим замыслом с принцессой, глядя в ее открытое и такое невинное лицо.