Справившись с оцепенением, Кира отошла от стула и сделала церемониальный поклон, приветствуя прокураторов. Выпрямившись, она нерешительно замерла в ожидании, когда они ей представятся. По имперскому этикету женщине не положено начинать разговор с мужчиной, даже если ее титул выше.
— Добрый день, Ваше Высочество. Мое имя Сциор Суг, Главный Прокуратор Сенторийской Империи. А это Прокуратор Юга, Нинон Баз.
— К вашим услугам, принцесса Кирана. Позвольте вашу драгоценную ручку.
Очень хотелось не позволять. Она моментально прониклась отвращением к этому человеку, который так недобросовестно относится к магии, но воспитание и страх требовали делать так, как должно. Терпеть, не вызвать подозрений, быть тихой и незаметной, послушной и кроткой, чтобы они не поняли, какая Кира на самом деле и каковы ее планы. Принцесса, чувствуя чужие мокрые губы, оставившие влажный след на руке, повторяла про себя эти слова, которые ей внушал отец каждый день перед отъездом.
— Просим прощения, за то, что не смогли познакомиться и выразить свое почтение и восхищение вами ранее. К сожалению, государственные дела отнимают слишком много времени и сил.
Нинон подвел ее к столу и придвинул стул, приглашая разделить с ними эту трапезу, хотя Кира уже пообедала. Отказываться нельзя.
Эти мужчины были гораздо многословнее Релдона и задавали Кире один вопрос за другим. Отвечать приходилось сдержанно, учтиво, тщательно подбирая фразы и скрывая эмоции. Она то и дело поглядывала в окно, проверяя, на месте ли Император. А то, не дай Всесвет, ему тоже захочется к ним присоединиться.
— А правда, что у вас мужчины ходят в юбках и с голым торсом? — Нинон спрятал ухмылку в кружевной салфетке. — И не носят при этом белья?
На языке вертелась только грубость, но это было неприемлемо. Вместо этого Кира скрыла неловкость, сделав вид, что не слишком хорошо говорит по-имперски и вспоминает некоторые слова.
— Не совсем, экселант Баз. У нас существует традиция носить тартан. Это такие клетчатые пледы, которые можно повязывать и закреплять различными способами — поверх одежды и даже доспехов.
Слуги забирали уже четвертую перемену блюд, время тянулось бесконечно, а принцессу все не отпускали. Она немного поковырялась в тарелке, как всегда, испытывая досаду и легкое чувство голода, которое тут же испарилось при виде на подставках с подогревом блюд из мясных подлив с сильным ароматом специй. Захотелось чихнуть, но она сдержалась. На глаза навернулись слезы. Невозможно было смотреть на эту темную булькающую массу, не то что пробовать. Еще ни разу ей не удалось уйти из столовой по-настоящему сытой. Этот раз не станет исключением.